Примус что это такое фото: История примуса | Алексей Митрофанов

Разное

Содержание

История примуса | Алексей Митрофанов

В 1920-е годы советская кухня поражала изобилием всякого рода колоритных девайсов. Помимо традиционной плиты (преимущественно, дровяной) здесь находились всяческие печушки, керосинки, керогазы и так далее. Все это сверкало, дымило, завывало, трещало. Пожаров, однако, никто не боялся — человека, проживающего в коммуналке вообще довольно сложно чем-либо напугать. Хотя пожары были частыми, жестокими и со смертельными исходами.

«Известия» даже были вынуждены в 1925 году напечатать правила обращения с примусом — как с наиболее популярным кухонным нагревателем: «Примус рассчитан на применение керосина, поэтому не пользуйтесь бензином и, в особенности, смесью керосина и бензина. Если горелка примуса засорена, то может произойти взрыв, содержите горелки в чистоте и почаще прочищайте их. Не обливайте примус снаружи керосином — последний может вспыхнуть. Не жгите примус слишком долгое время, так как он может сильно разгореться и взорваться».

Сведения, уместные в инструкции по пользованию, которую как правило кладут в коробку вместе с продаваемым изделием, вынуждены были опубликовать в одной из самых высокотиражных газет СССР.

Борис Маркус писал: «Примус — это небольшой баллон на трех длинных ножках, загнутых наверху крючком. На эти крючки устанавливалось нечто вроде конфорки, только не сплошной, а сквозной. На эту конфорку ставились кастрюли, чайники, а при стирке даже огромные баки. Как только выдерживали тонкие ножки примуса такую тяжесть (баки-то были наполнены водой и бельем!).

В верхней части баллона имелась специальная трубка с форсункой и горелкой. В форсунке имелось тоненькое отверстие, через которое шел вверх распыленный керосин из баллона. Мне иногда казалось, что идет не струйка керосина, а газ. Возможно, что в форсунке жидкость превращалась в нечто газообразное. Для этого создавалось большое давление в баллоне, получаемое накачиванием специальным насосом, укрепленным сбоку. Керосин заливался в баллон через специальное отверстие с плотно закрывающейся крышкой.

Чтобы форсунка не засорялась, ее время от времени надо было прочищать специальными тоненькими иголочками на длинных жестяных ручках. После прочистки примус давал огонь большой температуры, распространявшийся ровно по кругу под посудой. Это обеспечивалось специальным металлическим колпачком горелки, которая распределяла огонь равномерно. И примус весело пел и гудел, на короне огня что-то разогревалось, а то и просто можно было долго смотреть на этот красивый огонь завороженными глазами».

Почему-то эти самые иголочки одновременно и смешили, и вдохновляли Илью Ильфа и Евгения Петрова. Остап Бендер признавался Адаму Козлевичу в романе «Золотой теленок»: «Вчера на улице ко мне подошла старуха и предложила купить вечную иглу для примуса. Вы знаете, Адам, я не купил. Мне не нужна вечная игла, я не хочу жить вечно. Я хочу умереть».

И это был не единственный раз, когда иглы для примуса упоминались в произведениях легендарных соавторов.

Вильям Похлебкин так писал о примусе: «На богатых чиновничьих кухнях Санкт-Петербурга примус был известен с начала XX в. , а в крупных городах России стал распространяться еще до первой мировой войны, особенно после 1905 г. Однако в ту пору он был сравнительно редок и считался «предметом роскоши» или «предметом престижа».

Основное массовое распространение примус как портативный вид очага получил в 20-е годы, особенно в связи с появлением огромного числа коммунальных квартир в крупных и мелких городах, в многоэтажных домах, где отсутствовали и русские печи и плиты английского (европейского) типа и где каждая семья вынуждена была готовить себе пищу отдельно.

Примус — «личный портативный очаг» — как нельзя лучше подходил именно к этим социально-бытовым условиям. Для него нужно было мало места, его легко и быстро можно было убрать, он помещался в небольшом шкафчике или в тумбочке. Порой в московских или ленинградских коммуналках, где жили по десять и более семейств, на кухне действовали сразу 7-8 примусов, шум от которых был слышен еще с черного хода.

Примусы в Советский Союз поставлялись из Швеции, которая вообще экспортировала примусы во все страны мира, так как это было шведское изобретение. Изобрел его в 1892 г. инженер Ф. В. Линдквист, назвав свое детище «примус» (от лат. primas — глава, первенствующий среди портативных нагревательных приборов) или «бессажевая горелка». Уже в 1898 г. в пригороде Стокгольма, на фабрике в Лилла Эссинген, началось массовое серийное производство примусов, а к началу XX в. они уже заполонили собой пол-Европы.

В России, вернее в Петербурге, который расположен недалеко от Швеции, первые примусы появились в период русско-японской войны. Они приобретались офицерами, которые отправлялись на Дальний Восток, как удобный автономный нагревательный прибор, используемый в полевых условиях. На примусе можно было кипятить воду и готовить практически всю пищу, требующую варки или жаренья. Однако более нюансированные кулинарные операции вроде тушения, пряжения, припускания на примусе производить было невозможно, ибо его огонь практически не поддавался регулированию и был сильным, интенсивным и близко расположенным к дну нагреваемой посуды. Но главное, примус не мог непрерывно работать более полутора часов, ибо тогда он перегревался и становился взрывоопасным… Однако за приготовлением пищи на примусе надо было постоянно наблюдать, то есть стоять все время на кухне, ибо нельзя было допустить, чтобы хотя бы одна капля из кастрюли попала на горелку — в этом случае возникал пожар. А поскольку примус «работал» очень быстро, то жидкая пища могла выплескиваться каждую минуту, чего не бывало у «тихоходных» керосинок, которыми пользовались обычно либо более осторожные, либо менее сообразительные и менее активные люди, да к тому же не предъявляющие особых требований к вкусу и тонкости аромата пищи.

Так вид очага буквально «делил» людей 20-х — начала 30-х годов на разные психологические категории, и это было наглядно заметно в условиях коммуналок, особенно больших — московских и ленинградских, или в условиях больших бараков, где также действовали большие коллективные кухни со многими — до двух десятков индивидуальных пользователей — примусами или керосинками».

Вильям Васильевич слегка напутал с датировкой — примусы задержались на советских коммунальных кухнях вплоть до 60-х годов.

Осип Мандельштам посвятил примусу стихотворение. Он так и назвал его — «Примус»:

Чтобы вылечить и вымыть

Старый примус золотой,

У него головку снимут

И нальют его водой.

Медник, доктор примусиный,

Примус вылечит больной:

Кормит свежим керосином,

Чистит тонкою иглой.

Борис Зайцев писал в заметке «Белый свет»: «Почитай примус. Он твой домашний лар. Наблюдай за жизнию его. Чисти иглой. Поршень, если ослабел, размачивай в стакане с кипятком. Делай возлияния ему — чистейшим газолином».

Борис Константиновоич обращался к своему примусу по имени-отчеству — Михаил Михайлович.

Воспел примус и Даниил Гранин: «Примус — это эпоха; выносливая, безотказная, маленькая, но могучая машина. Примус выручал городскую рабочую жизнь в самый трудный период нашего коммунального быта. На тесных многолюдных кухнях согласно гудели, трудились примусные дружины. Почти два поколения вскормили они; как выручали наших матерей, с утра до позднего вечера безотказно кипятили они, разогревали, варили немудреную еду: борщи, супы, чаи, каши, жарили яичницы, оладьи. Что бы там ни говорилось, синее их шумное пламя не утихало долгие годы по всем городам, поселкам, в студенческих и рабочих общежитиях, на стройках. ..

Теперь, выбросив примуса, мы не хотим признавать их заслуг. Скорее всего из-за того, что в нашей памяти примус связан с теснотой переполненных, бурливых коммуналок, кухонными ссорами, бедностью… Все так, но примус-то чем виноват? Конечно, судя по нынешним меркам, доставлял он немало хлопот. Разжечь его требовалась сноровка: надо было налить в чашечку денатурат, поджечь, спирт нагреет головку, тогда надо накачать, и пары керосина уже образуют шумный венчик пламени. Ниппель головки засорялся. Его прочищали специальной иголкой. Портился насос. Перегорала головка».

Не было другого коммунального предмета, которому бы посвящалось столько строк любви и ненависти.

Примус был своего рода королем советской коммунальной кухни. Как мы уже писали, изобрели его сравнительно недавно, в 1892 году. И, разумеется, только в нашей, бивуачной по сути, стране этот нагревательный прибор использовали в квартирах, в качестве стационарного. Во всем мире, напротив, была по заслугам оценена его мобильность — примусы брали в походы, в экспедиции, на войну. Дома же пользовались чем-нибудь более комфортным. К примеру, газовой плитой.

Впрочем, и советский коммунальный квартирант, не будь дурак, нет-нет да и использовал способность примуса к спонтанному перемещению. Вот, к примеру, цитата из рассказа Сергея Сергеевича Заяицкого «Человек без площади»:

«- Спишь? — спросила она, скидывая шубку на цветной подкладке и соблазнительным движением подтягивая розовый чулок. — Спи, спи, я тебе не буду мешать, я только завьюсь… У нас сегодня… впрочем, спи, спи, я тебе потом расскажу.

Семен Петрович со вздохом закрыл глаза.

А супруга его, между тем, побежала в кухню и через минуту внесла в комнату громко гудящий примус.

— Я только завьюсь, — говорила она, — ты, пожалуйста, спи… Ну, чего ты глаза таращишь? А потом будут попреки: не дают ему отдохнуть.

С этими словами она скинула платье, подошла к комоду и взяла щипцы.

Семен Петрович, пожалуй, все-таки бы заснул, ибо гул примуса действовал на него даже усыпляюще, но фраза, начатая и не оконченная супругою, не давала ему покоя: «У нас сегодня», — сказала Анна Яковлевна.

«Неужто гости?» — с ужасом подумал Семен Петрович».

Действительно — готовить удобнее на кухне, модную завивку делать в комнате (в ванной просто не дадут милые коммунальные соседи), примус — один на все случаи, взял да понес. Да еще, на бонус — усыпляющее действие.

Примус работает по тому же принципу, что и паяльная лампа. То есть горит не керосин (а примусы по большей части заправлялись именно керосином, хотя, теоретически, подходило любое жидкое горючее), а его пары. Это, с одной стороны, делало девайс относительно безопасным, а, с другой, требовало от пользователя множества лишних операций. Сначала примус следовало разогреть, да и потушить его в любой момент не представлялось возможным. Заправка — только в полностью остывшем состоянии. Что называется, мочи да хлопочи.

Зато КПД примуса был очень высок.

Кстати, название «примус» пошло от шведской фирмы «Примус», на которой началось его серийное производство. То есть возникло по аналогии с таким привычным названием как ксерокс, где имя компании-производителя распространилась в нарицательной форме на весь тип продукции, в том числе и производимой на других заводах и другими фирмами.

Первое время примусы в Россию и вправду поставляла компания «Примус», а затем было освоено и отечественное производство, причем пионером (или «примусом», что, в принципе, одно и то же) стал «Первый государственный меднообрабатывающий завод», ныне «Кольчугинский мельхиор». Увы, его продукция надежностью не отличалась, и по всей стране начали открываться мастерские по ремонту примусов.

Не удивительно, что примус сделался одним из символов советского коммунального быта. Первое время это слово имело исключительно положительную коннотацию, а затем довольно быстро сменило ее на отрицательную. Ничего тут не поделаешь — растут культурные запросы населения. То, что недавно казалось спасеньем от бед, со временем воспринимается как омерзительнейший пережиток прошлого.

Перемена, кстати говоря, произошла довольно быстро — уже в 1933 году вышел путеводитель Павла Ивановича Лопатина «От старой к новой Москве, в котором значились такие строки: «Дымную, вонючую плиту, закоптелый примус и проклятое корыто давала старая Москва семье рабочего. В кухне, между чадом плиты и грязным паром корыта, среди развешенных желтых пеленок проводили свои дни его жена, мать и дети. Миллионы рабочих часов, сотни тысяч человеческих жизней тратились в кухне безнадежно, нелепо, бессмысленно. Здесь, в столице, существовала страшная домашняя каторга, которая приковывала сотни тысяч женщин к корыту, плите и примусу. И казалось: нет выхода отсюда, из закоптелой, проклятой кухни».

Краевед Лопатин стоял на передовой борьбы со старым бытом.

Впрочем, бегство от примуса особенной скоростью не поражало. Прошло целых два десятилетия — а воз, что называется, и ныне там. Заселяется очередной «символ нового быта» — на сей раз «сталинская высотка» на Котельниках — и сразу же ей посвящается стихотворение:

Жильцы квартирами довольны,

И весел разговор застольный,

Про новый дом, про новый быт,

Где примус навсегда забыт.

Еще б не быть довольным, получив квартиру в одном из престижнейших домов в центре столицы. Тем более, до действительно массового забвения как коммуналок, так и коммунальных кухонных девайсов вроде примуса это стихотворение отделяет еще два десятилетия.

А еще примус довольно сильно урезал домашние кулинарные технологии. На нем можно было приготовить лишь нечто самое примитивное, притом самым примитивным способом — сварить. В крайнем случае, пожарить. Последнее сопровождалось риском и притом нешуточным. Нужно было постоянно следить, чтобы раскаленный жир не попадал на корпус примуса — иначе он мог загореться. Ни о пассировании, ни о тушении речь, разумеется, не шла. Не до того было советскому человеку, ему бы хоть чем бы живот напихать.

Не удивительно, что в книжных магазинах появились книги совершенно нового, немыслимого ранее формата: «Кухня на плите и на примусе», «Спутник домашней хозяйки. 1000 кулинарных рецептов с указанием, как готовить на примусе» и так далее. Сам факт их появления на свет уже свидетельствовал о том, что в новых технологических условиях что-то довольно ощутимо изменилось и, при том, вряд ли к лучшему.

Автор одной из таких работ писал: «Питание, как известно, предназначено для поддержания нормальной деятельности нашего организма, истощающегося во во время работы. Поэтому целью настоящей книги было — дать возможность иметь питательный и в то же время разнообразный стол.

Однако, в виду все возрастающей дороговизны жизни, мы, при составлении этой книги, приняли во внимание не только кулинарные, но и экономические соображения. Таким образом в наш сборник вошли рецепты кушаний наиболее дешевых и вместе с тем настолько простых, что большинство из них может быть приготовлено на примусе».

И снова этот примус — во главе коммунального угла.

Примус сделался излюбленным героем литераторов первых советских десятилетий. А. Н. Толстой писал в повести «Гадюка» об одной жительнице коммунальной квартиры: «Когда появлялась Ольга Вячеславовна, в ситцевом халатике, непричесанная и мрачная — на кухне все замолкали, только хозяйственно, прочищенные, полные керосина и скрытой ярости, шипели примусы. От Ольги Вячеславовны исходила какая-то опасность. Один из жильцов сказал про нее:

— Бывают такие стервы со взведенным курком… От них подальше, голубчики. ..

Вымывшись, Ольга Вячеславовна взглядывала на женщин темными, «дикими» глазами и уходила к себе в комнату, в конце коридора. Примуса у нее не было, и как она питалась поутру — в квартире не понимали. Жилец Владимир Львович Понизовский, бывший офицер, теперь посредник по купле-продаже антиквариата, уверял, что Ольга Вячеславовна поутру пьет шестидесятиградусный коньяк. Все могло статься. Вернее — примус у нее был, но она от человеконенавистничества пользовалась им у себя в комнате, покуда распоряжением правления жилтоварищества это не было запрещено. Управдом Журавлев, пригрозив Ольге Вячеславовне судом и выселением, если еще повторится это «антипожарное безобразие», едва не был убит: она швырнула в него горящим примусом, — хорошо, что он увернулся, — и «покрыла матом», какого он отродясь не слыхал даже и в праздник на улице. Конечно, керосинка пропала».

А вот Даниил Хармс: «Два человека разговорились. Причем один человек заикался на гласных, а другой на гласных и согласных.

Когда они кончили говорить, стало очень приятно — будто потушили примус».

Со всей мыслимой жестокостью определили место примуса в советском коммунальном быту Ильф и Петров. В рассказе «Саванарыло» художник, рекламирующий преимущества столовских обедов перед домашними, изображает слоган: «Дома грязь, помои, клоп — здесь борщи и эскалоп. Дома примус, корки, тлен — эскалоп здесь африкен».

Вряд ли эскалоп африкен делали из обезьяньего или носорожьего мяса. Скорее всего из свинины и даже, возможно, «фальшивой». Но сравнить примус с тленом и клопом — это, конечно, приговор.

Ильф и Петров знали о примусе многое. В «общежитии имени монаха Бертольда Шварца», описанном им в романе «Двенадцать стульев» примус фигурирует в одном ряду пусть не с клопом, но с матрасом, поставленном, за неимением кровати, на какие-то кирпичики. И тот, и другой символизируют в романе мещанский дух, который следовало всяко истреблять.

Соавторы владели темой — «общежитие» списано с другого московского общежития, притом абсолютно реального, существовавшего при газете «Гудок»: «В пятом пенале молчали. Там ржал примус и целовались.

Остап толкнул ногою дверь. Все фанерное сооружение затряслось, и концессионеры проникли в Колькино ущелье. Картина, представившаяся взору Остапа, при внешней своей невинности, была ужасна. В комнате из мебели был только матрац в красную полоску, лежавший на двух кирпичах. Но не это обеспокоило Остапа. Колькина мебель была ему известна давно. Не удивил его и сам Колька, сидящий на матраце с ногами. Но рядом с Колькой сидело такое небесное создание, что Остап сразу омрачился. Такие создания никогда не бывают деловыми знакомыми — для этого у них слишком голубые глаза и чистая шея. Это любовницы или еще хуже — это жены, и жены любимые. И действительно, Коля называл создание Лизой, говорил ей «ты» и показывал ей рожки.

Ипполит Матвеевич снял свою касторовую шляпу.

Остап вызвал Колю в коридор. Там они долго шептались.

— Прекрасное утро, сударыня, — сказал Ипполит Матвеевич, чувствуя себя очень стесненно. Голубоглазая сударыня засмеялась и без всякой видимой связи с замечанием Ипполита Матвеевича заговорила о том, какие дураки живут в соседнем пенале.

— Они нарочно заводят примус, чтобы не было слышно, как они целуются. Но, вы поймите, это же глупо. Мы все слышим. Вот они действительно ничего уже не слышат из-за своего примуса. Хотите, я вам сейчас покажу? Слушайте.

И создание, постигшее все тайны примуса, громко сказало:

— Зверевы дураки!

За стеной слышалось адское пение примуса и звуки поцелуев.

— Видите?.. Они ничего не слышат… Зверевы дураки, болваны и психопаты. Видите?

— Да, — сказал Ипполит Матвеевич.

— А мы примуса не держим. Зачем? Мы ходим обедать в вегетарианскую столовую, хотя я против вегетарианской столовой. Но когда мы с Колей женились, он мечтал о том, как мы вместе будем ходить в вегетарианку. Ну, вот мы и ходим. А я очень люблю мясо. А там котлеты из лапши. Только вы, пожалуйста, ничего не говорите Коле».

Примус одухотворялся. Михаил Пришвин писал: «Странно, что вот ведь самовар тоже работает на меня, но, когда он стоит у меня на столе и кипит, я могу писать, думать, как будто так и должно: самовар не раб мой, а друг по вольной воле, на удовольствие к своему делу кипит. Когда же я для скорости развожу примус, курю и пишу между двумя чашками чаю, то хоть примус и в другой комнате, за дверью и на самом тихом ходу, только чтобы не остыл чайник, — я все-таки не могу думать и писать, мне кажется, там, за дверь, из-за моей пустяковой жизни кто-то из последних сил старается».

Одухотворял это приспособление и поэт Николай Яковлевич Агнивцев — в детском стихотворении «Триолеты в бензине»:

Сказал мне примус по секрету,

Что в зажигалку он влюблен.

И, рассказавши новости эту,

Впервые выданную свету,

Вздохнул и был весьма смущен.

Но зажигалке и милее

И симпатичнее был форд.

И без любовного трофея

Из этой повести в три шеи

Был примус выброшен за борт!

Тогда, нажав на регулятор,

Взорвался примус от любви.

Так, не дождавшись результатов,

Хоть стильно, но и глуповато

Свел с фордом счеты он свои!

Но, к счастью, для его хозяйки

Был не опасен этот взрыв!

Взревев, как негр из Танганайки,

Он растерял лишь только гайки,

Свою горелку сохранив.

Пусть пахнет песенка бензином.

Довольно нам любовных роз!

И примус с очень грустной миной

По всем посудным магазинам

В починку сам себя понес!

А вот стихотворение того же автора «Как примус хотел Фордом сделаться»:

Хоть он — Примус — первый сорт.

— Ах, я, с горя, в печку кинусь,

Отчего я только Примус,

— Эх, вот, если б я был «Фордом»

Был бы я ужасно гордым.

И помчался бы козулей —

Пулей! Пулей! Пулей! Пулей!

По московской мостовой.

И меня-б не запихнули

Снова в кухне вот такой —

Рядом с этою кастрюлей

Я-б со всей бензинной прыти

Перед ахнувшим народом

Разогнался-б полным ходом,

— Эй, сворачивай с пути!

Обогнал бы я-же

Босоногих всех парнишек,

И вот этих! И вот тех!

Справедливо разве это:

Чтобы Форд гонял по свету,

Я-же жарил бы котлеты?

Должен я страдать безвинно?!

Он — с бензином

Я — с бензином!

В чем-же дело здесь тогда?

— Дай, к Калинину пойду, мол!

Если ты над всеми староста,

Разберись и тут, пожалуйста!

— Где тут Староста?

— Вон тот, седой.

— Да, с бородой.

Совсем простой.

А на должности большой.

А я думал, что он — важный,

Очень страшный,

Расфранченный,

И с такими вот боками!..

Тут сосед пожал плечами

И промолвил тихо так:

— Хоть ты Примус, а дурак!

Наконец, дошел черед

И до Примуса!.. И, вот:

Примус жалобно захныкал,

Поднапыжился, как пыж,

— Разъяснять всем все повинен, —

Отвечал ему Калинин

В этом деле ты и спец!

И еще запомни твердо:

Что для всяческой страны —

Не одни нужны лишь «Форды»,

Но и Примусы нужны.

Правда, с виду «Форды» краше

И у них достоинств куча,

Но хоть жить им и легко,

Без твоих же щей и каши

На моторе самом лучшем

Не уедешь далеко!

И с кряхтеньем

Почесал горелку он!..

И пропшикал на прощанье:

И — тем не менее: «Можно себе вообразить тот ад, который творится на кухне в момент, когда восемнадцать семейств, населяющих этот тихий особнячок, готовит на восемнадцати примусах восемнадцать обедов».

Это уже Сергей Прокофьев.

Да, примус, как ты его ни крути — герой отрицательный. Этот факт признавали практически все современники примуса. Если не напрямую, то подспудно точно признавали. Не зря Сергей Сергеевич Заяицкий, работая над детской повестью «60 братьев», назвал главного негодяя этой повести не как-нибудь, а Примусом Газолиновичем Чортом.

— Примус — нешто имя? — переспросил главный герой в момент знакомства.

— Теперь новые имена, — обтекаемо ответил Чортов. Который, простите за спойлер, в действительности оказался не Чортовым и уж, тем паче, не Примусом, а всего-навсего Семеном Куровым, личностью, впрочем, темной.

Впрочем, о какой действительности можно говорить применительно к детскому произведению одного из ведущих придумщиков послереволюционной России?

Примус фигурировал в последних сценах романа «Мастер и Маргарита» признанного певца советских коммуналок Михаила Булгакова: «По всем комнатам мгновенно рассыпались люди и нигде никого не нашли, но зато… в гостиной на каминной полке, рядом с хрустальным кувшином, сидел громадный черный кот. Он держал в своих лапах примус. 

В полном молчании вошедшие в гостиную созерцали этого кота в течение довольно долгого времени. 

— М-да… действительно здорово, — шепнул один из пришедших.

— Не шалю, никого не трогаю, починяю примус, — недружелюбно насупившись, проговорил кот, — и еще считаю долгом предупредить, что кот древнее и неприкосновенное животное.

— Исключительно чистая работа, — шепнул один из вошедших, а другой сказал громко и отчетливо:

— Ну-с, неприкосновенный чревовещательский кот, пожалуйте сюда.

Развернулась и взвилась шелковая сеть, но бросавший ее, к полному удивлению всех, промахнулся и захватил ею только кувшин, который со звоном тут же и разбился. 

— Ремиз, — заорал кот, — ура! — и тут он, отставив в сторону примус, выхватил из-за спины браунинг. Он мигом навел его на ближайшего к нему стоящего, но у того раньше, чем кот успел выстрелить, в руке полыхнуло огнем, и вместе с выстрелом из маузера кот шлепнулся вниз головой с каминной полки на пол, уронив браунинг и бросив примус.

— Все кончено, — слабым голосом сказал кот и томно раскинулся в кровавой луже, — отойдите от меня на секунду, дайте мне попрощаться с землей. О мой друг Азазелло! — простонал кот, истекая кровью, — где ты? — кот завел угасающие глаза по направлению к двери в столовую, — ты не пришел ко мне на помощь в момент неравного боя. Ты покинул бедного Бегемота, променяв его на стакан — правда, очень хорошего — коньяку! Ну что же, пусть моя смерть ляжет на твою совесть, а я завещаю тебе мой браунинг… 

— Сеть, сеть, сеть, — беспокойно зашептали вокруг кота. Но сеть, черт знает почему, зацепилась у кого-то в кармане и не полезла наружу. 

— Единственно, что может спасти смертельно раненного кота, — проговорил кот, — это глоток бензина… — И, воспользовавшись замешательством, он приложился к круглому отверстию в примусе и напился бензину. Тотчас кровь из-под верхней левой лапы перестала струиться. Кот вскочил живой и бодрый, ухватив примус под мышку, сиганул с ним обратно на камин, а оттуда, раздирая обои, полез по стене и через секунды две оказался высоко над вошедшими, сидящим на металлическом карнизе».

Фраза же «Не шалю, никого не трогаю, починяю примус» давно сделалась мемом. Как, впрочем, и другая фраза из того же самого романа — «Маргарита Николаевна никогда не прикасалась к примусу». (надо ли говорить, что следующей была фраза «Маргарита Николаевна не знала ужасов житья в совместной квартире»?)

Первый мем, как не трудно догадаться, означает «занимаюсь совершенно безобидным делом, не представляю опасности ни для кого», а вторая — «жить в привилегированных условиях, не сталкиваться с бытовыми проблемами».

Смех смехом, а примус, действительно, был причиной множества настоящих трагедий. В мемуарах то и дело упоминаются несчастные случаи, связанные с эксплуатацией этих девайсов. Исход — самый непредсказуемый.

Вот, в частности, воспоминания художника Александра Бенуа: «Мотя — инвалид; третьего дня она себе обожгла руки, туша вспыхнувший благодаря ее неосторожности примус».

А бывало и хуже.

И все равно гораздо большей трагедией считалось в силу каких-либо причин лишиться этого девайса. Историк Алексей Орешников писал: «Около 11 ч. поехал поздравить Адель Шмидт с днем рождения, застал ее в слезах: украли примус. Подарил ей 10 р. и 50 папирос. Несчастная, как мне ее жаль! До большевиков она была сыта, одета… у нее все взяли, обоих сыновей на днях выгнали из университета, старший сын поступил в банк… нужду терпят большую, младший ищет службу».

Как не трудно догадаться из контекста, речь все же идет о первом послереволюционном десятилетии.

Примус был королем советских коммунальных кухонь вплоть до конца 1950-х годов. Некоторое время он существовал наряду с керогазами, которые поначалу казались гораздо более продвинутыми гаджетами, пусть и не слишком широким, но все таки шагом вперед.

Во-первых, керогаз был более изящен. Емкость с керосином была вынесена за пределы основного объема — керогаз словно держал ее на отлете как пушкинский Онегин свою шляпу-боливар. Вместе с тем керогаз выглядел более основательно. Словом, мечта коммунальной советской хозяйки.

Керогаз был дорог и являлся символом достатка. Конечно, не таким, как собственный автомобиль, но все же, все же. Места он требовал больше и, соответственно, практиковался в менее заселенных квартирах с более просторными кухнями. Главное же заключалось в том, что керогазы были эффективнее. На том же количестве керосина можно было вскипятить в два раза больше воды. Красота.

И еще — керогаз не вонял. Вообще не вонял.

Впрочем, керогазы оказались тупиковым путем развития кулинарной техники, и уже в шестидесятые рука об руку сдавали позиции перед газовыми плитами. Дело в том, что керогазы требовали постоянной сборки и разборки. При этом пальцы напрямую контактировали с керосином и продуктами его распада а также полураспада. Одноразовые резиновые перчатки если и существовали, то исключительно в операционных блоках ведомственных больниц. Да и не приучен был советский человек к такому барству.

В результате после каждой перезаправки керогаза, прежде чем прикоснуться к продуктам, руки приходилось мыть. На коммунальной кухне, ледяной водой, невкусным мылом. Тщательно и долго.

В эксплуатации керогаз был капризен. Литературный критик И. Дедков писал: «Мы мучились с керогазом, он, он явно не хотел гореть, а мы спешили: маленькому Володе было самое время есть рисовую кашу. Мы не могли понять, почему старый, послушный керогаз вдруг взбунтовался, и заспорили между собой. Сгорел ли фитиль, или кто-то по слабости глаз вместо керосина налил в бачок воду?..

Мне хотелось поговорить, рассказать про свои невидимые слезы, но пришлось садиться на корточки и тыкать спичкой в проклятый черный фитиль, не желавший загораться. Керогаз выжимал из меня пот, он насмехался надо мной, он не хотел слушать про мои слезы, он скрипел креслом и чихал, будто ему в носу щекотали травинкой. Я разозлился и керогаз наконец засветился синим пламенем».

Примус такой подлый фортель не выкинул бы.

ПРИМУС — это… Что такое ПРИМУС?

  • примус — примуса, мн. примусы (примуса – простореч.), м. [от лат. primus – первый]. Прибор для приготовления пищи и нагревания чего н. , состоящий из резервуара со впаянной трубкой, по которой поднимается в горелку нагнетаемый насосом керосин. Большой… …   Словарь иностранных слов русского языка

  • ПРИМУС — ПРИМУС, примуса, мн. примусы (примуса прост.), муж. (от лат. primus первый). Прибор для приготовления пищи и нагревания чего нибудь, состоящий из резервуара со впаянной трубкой, по которой поднимается в горелку нагнетаемый насосом керосин.… …   Толковый словарь Ушакова

  • ПРИМУС — ПРИМУС, а, мн. ы, овразг.) а, ов, муж. Нагревательный прибор с насосом, подающим горючее к горелке. Готовить на примусе. | прил. примусный, ая, ое. Примусная горелка. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 …   Толковый словарь Ожегова

  • примус — сущ., кол во синонимов: 1 • керогаз (3) Словарь синонимов ASIS. В.Н. Тришин. 2013 …   Словарь синонимов

  • примус — ПРИМУС, а, м., собств. Бывший премьер министр РФ Е. М. Примаков. Ср. макс …   Словарь русского арго

  • примус — примус, мн. примусы, род. примусов и примуса, примусов …   Словарь трудностей произношения и ударения в современном русском языке

  • Примус — У этого термина существуют и другие значения, см. Примус (значения). Примус Примус бесфитильный нагревательный прибор, работающий на жидком топливе (бензине или керосине). Изобретён в 1892 Францом В …   Википедия

  • примус — рекл.жарг. удачный ход в рекламе, чаще печатной. Примус коптит значит «аудитория не постигла всей глубины замысла начинающего рекламиста» …   Универсальный дополнительный практический толковый словарь И. Мостицкого

  • Примус — м. устар. Нагревательный прибор, применяемый в быту для приготовления пищи, нагревания воды и т.п. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 …   Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

  • примус — 1.

    примус, примусы, примуса, примусов, примусу, примусам, примус, примусы, примусом, примусами, примусе, примусах 2. примус, примусы, примуса, примусов, примусу, примусам, примус, примусы, примусом, примусами, примусе, примусах (Источник: «Полная …   Формы слов

    • Глава 4. Примус.: evgeniyov — LiveJournal

    Меня выписали. Врач сказал, что лучше облучаться сразу, чтобы закрепить успех. И дней через десять я был уже в отделении радиологии. Но а пока можно было осваиваться со своим новым состоянием. Мешало двоение в глазах, мешал яркий солнечный свет, мешало отсутствия зрения правого глаза с левой половины, слабость, плохая речь и память, мне ежедневно кололи гормоны. 

    Мы устроились у знакомой в Северном Бутово. Красивый современный район, где между высотками то и дело попадались парки, где было много зелени. В районе была станция метро, но самая далекая от центра по этой ветке, до института добираться нужно было около полутора часов. В 2000 году этаже знакомая помогала нам после аварии. Тогда она была не знакомой, а человеком проезжающий мимо смертельной автомобильной аварии. В те дни у моей супруги был день рождения, мы втроем с мамой отметили его в пиццерии, но честно говоря я этого не помню. Память возвращалась очень медленно, и речь возвращалась очень медленно. 

    Подошло время облучения в подвальных кабинетах института. Мне сделали маску и сказали ждать несколько дней.  Ждать приходилось иногда долго. У меня был аппарат Примус, были еще похожие Кибер-нож и Навалис, похожие по смыслу работы. Еще Гамма-нож, где могли сделать мини операцию, там где это было возможно. С утра нужно было выпивать химию, и идти на облучение. Там уже в подвале медсестра колола гормон, дексаметазон и можно было полежать минут 10-15 по облучаться. Но эти три аппарата стабильно часто выходили из строя. Поэтому нужно было звонить каждое утро, узнавать работает ли аппарат и тогда уже ехать, надеясь что ничего не измениться. В каждую неделю были один — два дня когда аппарат не работал весь день или пол дня.

    Во время облучения боли никакой нет, может быть не хорошее самочувствие, головокружение, слабость, головная боль. Делали процедуру, ехали 1,5 часа домой, иногда стоя, метро есть метро. Сложно было совмещать: 2 часа не есть до химии, два после химии в день облучения, а если проходит час, два, три ты уже голодный. а аппарат барахлит, во общем куча разных сложностей. Очень было тяжело запоминать, что и как делать в плане питания и лекарств, без помощи мамы не мог ничего. 

    В свободные от облучения дни мы со старой знакомой нашей семьи, она тоже помогала нам в 2000 году ездили в несколько храмов и монастырей Москвы и Подмосковья. Сейчас вспоминая понимаю, почему меня пропускали без очереди, а очереди в некоторые храмы к мощам были большие. Да, лысеть я начал примерно через неделю после начали облучения, каждый вечер мыл голову и терял волосы. Очень запомнился храм в Истре, Новоиерусалимский монастырь где храм был построен по образу Иерусалимского храма Гроба Господня. Был в Москве в маленьком храме Иоанна Предтечи, где можно был прочитать молебен и одеть на голову медный обруч святого.

    Все это трудно описать, но считаю что мне все это помогало. Был в храме у Матроны, где все в цветах и длинная очередь страждущих. После операции и облучение я выглядел так, что меня пропускали без очереди.

    У этой знакомой было несколько старых дореволюционных икон в дорогих окладах. Они с мужем прожили всю жизнь в Москве. Работали на заводе, были партийными, но при этом она всегда ходила в церковь, правда уезжала подальше, что бы не встретить знакомых с работы. 

    Облучение шло своим чередом, на выходные или в дни поломок иногда куда то ездили по Москве, но чаще в нежаркое столичное лето прогуливались в парках, или сидел, в своей кепочке чтобы не привлекать внимание к своей лысине. 

    Пока шло облучение перезнакомились с другими больными и сопровождающими. Честно говоря я разговаривал плохо, и больше здоровался и слушал других. А люди все очень разные. Многие еще работали, но приезжали на облучение. И кого то еще не было операции, а у кого то уже было облучение раньше.

    Но теперь спустя время можно сказать, что единственные инструменты при лечении онкологии это несколько видов таблеток химиотерапии (другими словами яда, который воздействовал на раковые клетки), радиотерапии (точечное облучение опухоли, которое конечно задевает и здоровые клетки) и операция (микрохирургия, которая удаляет опухоль). Заболевание называется примерно одинаково, но от того где расположены поврежденные клетки и как быстро они растут влияет и внешний вид больного и сроки его жизни. 

    Действительно много наслушался и насмотрелся в Бурденко. Был молодой парень, старшеклассник который после операции полностью ослеп и приходил на облучение с мамой. Была молодая женщина, которая хорошо зарабатывала в Москве, купили квартиру, обеспечивала семью, но опухоль появилась в той части мозга, которая приводила к эпилептическим приступам и лишала возможности водить машину и работать. Таких видел даже несколько человек. Кто-то, хорошо зарабатывал, был успешным современным человеком, но теперь не мог даже мечтать о возвращении в трудовую жизнь, из-за приступов, или из-за зрения, или из-за ежедневных болей и слабости.

    Облучение шло дальше. На квартире старался меньше смотреть телевизор, больше выходить на воздух, благо было тепло, надел легкую куртку и вышел, такое в Москве лето. Честно говоря сам, без мамы не мог выйти, было и легкое пошатывание, и долго не мог запомнить места пересадок в метро, и просто был слабым.

    Какой примус или горелку покупать — Страница 2 — Народ, подскажи !!!

    пардон, горы не той высоты. Но холод на газ влиять может. В этом случае баллон нужно подогревать. Туристы, учитывающие такие случаи, используют горелки со шлангом, позволяющие, с одной стороны, подогреть баллон силами горелки (и на время готовки поставить его на котёл), а с другой стороны расположить горелку ниже, а не на баллоне, что облегчает её защиту от ветра. Если холодно, на ночь газовый баллон берут с собой в спальник, чтобы на утро он был тёплый. Конечно, речь идёт о туристических баллонах. Горелку защищать от ветра нужно любую. Для этого подходит фольга (достаточно прочная, чтобы не рваться), серьёзные горелки продаются в комплекте с такой фольгой.

    Вообще в туризме, предполагающем путешествия в далёкие и дикие края, в которые добираться нужно самолётом, и в которых купить или заправить баллоны проблема, предпочитают использовать мультитопливные горелки, работающие на бензине, солярке, керосине. Если руки прямые, никаких проблем с использованием таких горелок не возникает, их используют для готовки даже внутри палаток (с учётом того, что их нужно сначала прогреть). Если заливать горелку едой, то, конечно, чистить прийдётся, и часто.

    Вообще по современным горелкам для автомобильных путешествий я не в курсе (больше для пеших, велосипедных, горных), но старался бы использовать горелку, не заставляющую иметь иное топливо, помимо того, какое есть в машине. Если машина бензиновая, то бензин, если дизельная, то солярку. ГБО для путешествий в дикие края… Не знаю, не имею опыта, но что-то мне подсказывает, что если газовые заправки есть, то эти края не дикие. В диких краях обычно добывабелен 80-й бензин или солярка.

    По туристическим горелкам один из самых серьёзных брэндов, хоть как-то представленных у нас, это MSR. Посмотрите, может, у них есть что-то, подходящее для автопутешествий.

    Вообще мне кажется, что специфика горелок для автопутешествий может заключаться разве что в том, что может хотеться готовить на одной горелке на очень большую компанию, других отличий не придумывается.

    Примус — это… Что такое примус?

    На сцене появляется советский джазовый оркестр в белых костюмах; дирижер взмахивает палочкой, оркестр начинает играть лихую джазовую пьесу времен довоенного советского джаза; на сцену выбегают три девушки в белых обтяжных кожаных костюмах; в руках у них большой (раза в три больше обычного) примус, медный таз и громадная пачка маргарина; двигаясь в такт музыки, девушки накачивают примус, зажигают огонь, ставят на примус таз, распечатывают и кладут в таз брус маргарина, который с трудом помещается в тазу; сильное пламя охватывает таз снизу, девушки кладут ладони на маргарин, нажимают, помогая ему плавиться; при этом они извиваются в такт музыки; вдруг по команде дирижера музыканты прерывают пьесу, вскакивают с мест и выкрикивают хором: «А ну-ка, замри!» Девушки замирают; на сцену выбегают два санитара с носилками; на носилках сидит прокаженный в больничном халате; вместо пальцев на его руках култышки, половина левой ноги отсутствует, а на месте носа зияет дыра, напоминающая воронку; санитары стряхивают прокаженного с носилок на пол.

    Соль рассказа состояла в том, что примус ра­ботал плохо, следователя это злило, а душу подследственного пере­полняло злорадным весельем: вот, даже орудия пытки (примус) и те у них никуда не годятся.

    Будет вам и кукла, будет и свисток, – продекламировал Мишка, подкачивая примус. – Вот хотя бы и примус взять.

    Один раз он застал нас за починкой примуса и не продал, хотя примус потом взорвался и мы целую неделю сидели без чая, пока не достали новый.

    Рядом с площадкой ребята ставят альпинистскую палатку, там шипит примус, стоит на горах шуб и поролона горячий кофе, над примусом греются полотенца – все для Эдика.

    В тундре можно, конечно, и примусом пользоваться, но на ветру примус нередко задувает — да и мороки с ним… «Шмуль», он и есть «Шмуль» — то горелка засорится, то давление не держит.

    Встань сегодня пораньше, помоги ему, разожги примус, нагрей воды для посуды, приготовь чай, сынок!» Если бы не мать, разве — он стал бы возиться с этим проклятым примусом, который никак не хочет гореть!

    В сумках палатка (на случай дождя), бархатистый надувной матрас (на случай солнца), примус и запас еды на неделю.

    Группа «Примус» — Музыка 70-80-х

    В начале 80-х столичный музыкант Александр Бондарь стал обладателем дефицитного комплекта самой новой западной электронной аппаратуры. С единомышленниками он начал записывать первые композиции, которые были ориентированы на мелодичность и приближённость к западным стандартам новой волны. Новому коллективу музыканты дали название — «Примус», что означает с латыни «первый». 

    Ю,Лоза и «Примус»

    Через некоторое время к группе примкнул Юрий Лоза. Именно в этом составе музыканты записали легендарный альбом, где прозвучала впервые песня о «пятнадцатилетней девочке в баре». К этому времени к коллективу уже было приковано пристальное внимание поклонников. Но «Примус» по некоторым причинам почил в бозе, чтобы снова возродиться с другим названием. Речь идет о группе «Старый Примус». Итак, в самом конце 80-х на развалинах «Примуса» Александр Бондарь, который на тот момент трудился в группе «Голубые гитары» в качестве звукорежиссера, решил сформировать новый состав — «Старый Примус». 
    По замыслу Бондаря, коллектив должен исполнять совершенно иную музыку, а именно – «элекропоп». Этот стиль был чересчур популярен на стыке 80-х-90-х и на этой волне «Старый Примус» оказался весьма востребованным. Так, коллективу удалось выступить в ряде известных телепрограмм, среди которых были культовый «Взгляд», «Добрый вечер, Москва!», «50 х 50» и многие другие. Кроме того, музыканты сочинили несколько хитовых композиций. Однако особой любовью поклонников были все-таки лирические песни — «Две станции метро», «Новогодняя сказка» и трогательная баллада под названием «Не гони меня».

    В 1990-м «Старый примус» уже был в тройке лидеров хит-парада молодёжной телепрограммы «Марафон-15», а через год на прилавках музыкальных магазинов появилась и пластинка, на конверте которой было просто указано: «Александр Бондарь и электрогруппа «Старый Примус». 

    В 1992-м коллектив приступил к записи своего нового номерного релиза. Однако спустя два года стиль группы и, соответственно, ее популярность, к сожалению, снизились в разы. Но, тем не менее, в 1996-м «Старому Примусу» удалось выпустить и новый диск, который содержал не только перезаписанные песни, но и новые композиции.

    Александр Бондарь

    В 98-м группа пыталась вернуть былую славу, но это затея оказалась провальной и не подогрела массового интереса среди слушателей.
    Несмотря на то, что «Старый Примус» не существует уже много лет, его композиции и поныне звучат на многих радиостанциях. И это, наверное, самое главное.

        Но Александр Боднарь после 10-летнего перерыва решил собрать коллектив! А в 2009 «Примус» записывают диск » Рок-н-Ролл СССР».
    Были выбраны 12 лучших песен времён 80-х, полностью переиграны, вместо электронного пластмассового звучания, всё сыграно вживую в стиле классического рока 80-х.   Группа продолжает концертную деятельность.

    25.12.2015

    Страничка Группы в Крнтакте

    Скалолазание, пеший туризм и альпинизм: SummitPost

    Переключить навигацию