Рассказы о охоте в тайге: Охотничьи рассказы / Сибирский охотник

Содержание

Читать онлайн «Совершенно правдивые истории об охоте и рыбалке в Колымской тайге и Охотском море» — автор Анатолий Шестаев

Сборник рассказов об охоте и рыбалке в девяностыe годы двадцатого века, посвященных друзьям и природе Колымского края.

Север. Воля. Надежда. Страна без границ

В. Высоцкий «Белое безмолвие»

Друзей моих прекрасные черты Появятся и растворятся снова…

Б. Ахмадулина

НА РЫБАЛКУ

В конце рабочего дня в кабинет неожиданно зашел Дима Дубревич и предложил съездить на рыбалку. Синегоров совершенно не ожидал такого предложения и никуда даже не помышлял ехать, работы было очень много. В Колымский РОВД он перевелся с «материка» недавно и все свое время посвящал работе, чтобы освоиться и закрепиться. Какая там рыбалка? Друзей еще не приобрел. Но с Димой установились уже хорошие товарищеские отношения и поехать с ним было заманчиво. Подумав, Синегоров, согласился, спросив какие снасти брать и на сколько времени едут. Дима ответил, что на пару дней, а снасти есть, брать ничего не надо, только продукты.

Рано утром, взяв рюкзак с припасами, Синегоров подошел к соседнему подъезду, где проживал Дубревич, там уже стоял ГАЗ-66 и рядом курили Дима, Багулин и Адамыч. Багулин тоже с недавнего времени после учебы работал опером вместе с Синегоровым, а Адамыч занимал очень интересную должность в РОВД. Он был инспектором по охране лесов и ему многие завидовали, хотя должность то всего капитанская. Адамыча с весны до зимы никто в отделе не видел, все где-то в тайге. Но иногда вылавливали и засаживали дежурным по РОВД чуть ли не бессменным. Поздоровавшись, Синегоров узнал, что Адамыч будет проводником, а еще поедет тесть Димы, который приехал в гости с «материка». Все забрались в будку 66-го, а Адамыч уселся в кабине рядом с водителем Виталиком. Для Синегорова все было впервые и он с интересом приглядывался к обстановке. В будке были скамейки, окна, печка, какие-то мешки. Как заметил Синегоров, ни дров, ни воды в будке не было. В тот же день он узнал, что чего-чего, а дров и воды на Колыме хватает с избытком, чай не Казахстан. Дорога была поначалу неплохая и ехать было вполне удобно. Дубревич рассказывал как он попал недавно в авиакатастрофу и выпрыгивал из горящего самолета. Через час остановились и вышли покурить. Дима о чем-то поговорил с Адамычем и поехали дальше. В окно было видно, что подъехали к большой реке. Синегоров с изумлением увидел, что машина почти не останавливаясь заезжает прямо в воду и едет дальше. У Диминого тестя глаза буквально на лоб полезли и он что-то проворчал, похоже, матерное. Но Дима всех успокоил, объяснив, что ничего страшного, сейчас переедем вброд через Олу и поедем дальше. Синегоров с Багулиным с сомнением смотрели в окно, река уж больно быстро неслась с шумом и виднелись большие буруны, а до противоположного берега было далековато. Вода была уже выше колес и доходила до кабины. Ребята стали тревожно переглядываться. Синегоров воды всегда побаивался, помнилось еще наводнение в детские годы, когда их дом буквально смыло и еле сами спаслись. В памяти навсегда остался тот страшный ревущий поток бешеной воды. И вдруг машина как-то присела и встала, а потом заглохла. Вода подступала уже к самым окнам, которые находились довольно высоко. Ребята с тревогой смотрели как Адамыч и Виталик через окна кабины выбрались на ее крышу, а оттуда полезли на крышу будки. Вокруг неслась с огромным шумом вода, а будка закрыта и дверь уже не откроешь. Все молчали и слышно было как на крыше топтались Адамыч и Виталик. И вдруг машина резко качнулась. Кто-то вскрикнул:

— Смывает!

Вода перла во все многочисленные щели и дошла до колен. Синегоров подскочил к окошку и крикнул:

— Бей стекла, вылезать надо на крышу.

Но Дубревич спокойно сказал:

— Не надо бить, потом же вставлять придется, давайте аккуратно их вытащим.

Стараясь не паниковать, быстро с помощью отвертки и ножей вытащили из двух окошек стекла и Дубревич с Синегоровым вылезли на крышу. Тесть, поджав ноги, в полупрострации сидел на скамейке, а Багулин собирал в воде рюкзаки и складывал их на скамейку. Глянув с крыши, ребята обомлели. Вокруг с оглушающим ревом неслась вода. Какой там другой берег, хорошо, что недалеко отъехали и сели в яму. Чуть дальше и конец, плыли бы уже к Охотскому морю. А Адамыч с Виталиком уже были на берегу. Они просто коротко разбежались по крыше, перепрыгнули ревущий поток и попав на тихую воду дошли до берега и покуривали там, махали руками и что-то кричали. Слышно же ничего не было, так ревела река. Перегнувшись с крыши к окошку Дубревич крикнул Багулину, чтобы тот подавал наверх рюкзаки. Багулин быстро передал все вещи наверх и помог тестю выбраться на крышу. Картина была незабываемая. Выбравшись на крышу тесть вовсе оцепенел и закрыл глаза. Хорошенько размахнувшись перебросили все рюкзаки. Адамыч с Виталиком быстро доставали их из воды и вытаскивали на берег. Самый большой рюкзак, матерясь, еле перекинули вдвоем. Он упал далеко от берега и пока Адамыч вытащил его весь промок.

«Что же с тестем делать? Не допрыгнет же, свалится прямо в поток и капут» — каждый думал, поглядывая на него. «Может перекинуть, как рюкзак? Да куда там, чай не худенький!». Но тут Дима, перемахнул на берег и уже тащил из лесу здоровенный ствол лиственницы. Они втроем, подойдя по спокойной воде к ревущему потоку с большим трудом перекинули лесину. Концом она упала на край крыши машины, где Багулин с Синегоровым подхватили ее и укрепили. Теперь оставалось уговорить тестя перейти по стволу. Но тот никак не соглашался, сказав, что лучше умрет на крыше чем в воде. Тогда Багулин, подавая пример, осторожно, балансируя руками, прошелся по наклонному бревну и спрыгнул в тихую воду. Тогда уж тесть встал на край бревна, потом опустился на колени и пополз потихоньку, но вдруг соскользнул, перевернулся, но к вящему всех удивлению и радости, крепко вцепившись кверху ногами пополз вниз по бревну и благополучно преодолел поток, а там уже Дима подхватил его и провел до берега. Синегоров благополучно спрыгнул с крыши и так все собрались на берегу. Адамыч помалкивал, но никто его не винил, что толку. Потом выяснилось, что Адамыч понадеялся на Виталика, а тот надеялся, что Адамыч хорошо знает брод и так они спокойно въехали в реку. Опомнились оба, когда уже въехали в яму. Синегоров же думал, а чего вообще поперлись в такую воду?.

Но местных реалий еще не знал, потому и промолчал. Разобрали рюкзаки, переодели у кого были носки (с тех пор Синегоров всегда клал в рюкзак две пары носков и спортивные штаны). Самый большой рюкзак оказался у Адамыча. Он приговаривал, что если едешь на два дня, бери провизию на неделю и остолбенел. Рюкзак был насквозь мокрый и все внутри превратилось в кашу. А внутри в основном были папиросы «Беломорканал», пачек, наверное 50. Еле сдерживались, чтобы громко не хохотать, так уморительно выглядел Адамыч, лишившись любимых папирос. Хуже было, что водку как-то незаметно по дороге выпили. А было то ее всего две бутылки (в те времена безумной борьбы с пьянством дефицит немыслимый). Но у Синегорова осталась бутылка вина. Согрелись немного, все-таки конец августа, не жарко, вода холодная (с тех пор Синегоров никогда не разрешал пить водку в дороге). Разожгли костер, подвесили котелок с водой для чая. Что делать дальше пока не знали. Но выход один, кому-то идти за помощью 50 километров не меньше. А кто у нас лучше всех тайгу знает? А кто у нас проводник? Адамыч помалкивал. И вдруг раздался какой-то посторонний звук. Прислушались, точно, машина!

— «Урал», — определил Дубревич.

И точно — через несколько минут среди деревьев показался «Урал». Минут через десять машина подъехала к берегу. Никогда рыбаки так не радовались рыбинспекторам.

Подхватив трос, Виталий дважды нырял в холодную воду, но зацепил все-таки его за свою машину. И Урал спокойно вытащил ГАЗ-66 на берег. К удивлению машина тут же завелась. Виталий что-то там еще поколдовал, прогрел, вставили на место стекла, вытерли скамейки. Попили с рыбинспекторами чаю и решив не испытывать больше судьбу поехали домой.

Из этой первой поездки на рыбалку на Колыме Синегоров сделал несколько выводов, которые потом соблюдал всю свою жизнь на Колыме:

— никогда не пить в дороге,

— иметь в запасе непромокаемую упаковку спичек,

— иметь карту или четко знать дорогу,

— иметь в запасе носки, белье,5. всегда брать котелок, кружку, ложку, 6. не зная брода, не лезть в воду.

ПРОВЕРКА

Владимиру Пономаренко посвящается…

— Послушай, Михалыч, проверка то проверкой, а как бы на Талую выехать, давно ведь там не был? — попробовал закинуть удочку Синегоров.

— Да когда там ехать? Тут столько работы — все просмо-треть, изучить, акт проверки написать. Сам ведь знаешь, — отнекивался Пономарев, мрачно поглядывая на шесть стопок папок и стопку журналов.

Проверка была плановой, давно ожидаемой, но все равно, приятного мало. У Синегорова все документы давно были приведены в полный, если не идеальный порядок, показатели хорошие и проверки он нисколько не боялся. Тем более что проверяющим был его старый товарищ и друг Пономарев. Но кроме того Синегоров отлично знал, что чаще всего результат проверки был заранее запрограммирован в УВД, а проверяющий документально оформлял заданный результат и тут уж никакие показатели не помогут. А знал потому что ранее сам неоднократно проводил такие проверки, будучи старшим инспектором штаба УВД в Казахстане. Вздохнув, Синегоров взял графин и сходил за свежей водой. Включил старый алюминиевый электрочайник и достал из тумбочки фарфоровые чашки, сухари и карамель.

— Давай чаю попьем, а потом уже за дело, — предложил он Пономареву.

Михалыч достал сигареты и закурил, встав возле приоткрытой форточки. Покуривая, он задумчиво осматривал свой бывший кабинет, в котором проработал столько лет, будучи начальником отделения БХСС.

— Ничего не изменилось, только декабрист пышнее стал, цветет вовсю, — хмуро проговорил он.

— А чего тут менять? В свое время ты его хорошо отремонтировал, — ответил Синегоров. — Ну, что, едем?

— Да погоди ты, видишь, думаю.

Вдруг открылась дверь, и в кабинет зашел незнакомый подполковник милиции. Пономарев тут же познакомил его с Синегоровым.

— Старший опер ОРБ Коршуков Олег Степанович. Проверяет работу уголовного розыска и тебя тоже проверять будет.

— Какого черта! Мне одного подполковника хватает. С какого он боку? — недоуменно спросил Синегоров.

— Извините, Дмитрий Матвеевич, но у меня предписание проверить работу РОВД по борьбе с организованной преступностью, то есть в том числе и ваше отделение БЭП, — примирительно сказал Корсуков.

— Олег Степанович, а ты давно на Талой был? — сменил тему Синегоров, наливая чай в три чашки и подвигая их своим гостям.

— Я только мечтал туда попасть, а фактически за всю жизнь в Охотоморске дальше Карамкена не был. И то один раз за жимолостью куда-то сюда ездили года три назад, — улыбаясь, ответил Корсуков.

— И что ты внукам потом на материке будешь рассказывать? Как в кабинете сидел, да по городским тротуарам на Колыме гулял — смеялся Синегоров. — В общем, я предлагаю: поехали на Талую, отдохнем, поохотимся.

— Нам же акты писать, — напомнил Пономарев.

— Да напишу я вам акты, не впервой, — продолжал уговаривать Синегоров.

— Михалыч, правда, давай съездим, с актом я сам разберусь, загорелся Коршуков, допивая чай.

Пономарев еще слабо отбивался. Но Синегоров добил его, сказав, что поедут на его бывшем УАЗике и он сам как ранее сядет за руль. Тут уж Михалыч сдался. Договорились выехать завтра с утра, а пока каждый займется своим делом.

Синегоров тут же стал готовиться к поездке. Все-таки зима, морозы за минус 40, ехать 300 километров в один конец.

Выехать удалось на следующий день только после обеда. Еле вырвались, то одно цеплялось, то другое. Через полчаса выехали за Карамкен и Коршуков, не отрываясь, смотрел в окошко на разворачивающуюся панораму колымской тайги. Впереди замаячили высокие сопки, вершины некоторых из них украшали скалы, похожие на величественные замки, а вокруг лежали глубокие белые-белые снега. Осторожно проехали Яблоневый перевал. В стороне от трассы промелькнули немногочисленные дома поселка Яблоневый. Так назывались перевал и поселок не потому, что там росли яблони, а потому что здесь заканчивался один из отрогов хребта Яблоновый. Но об этом мало кто знал. Изучая как-то на досуге топонимику Колымы, Синегоров только удивлялся богатой фантазии и интеллекту первопроходцев, в основном геологов и дорожников. И после тщательных поисков на карте нашел таки ручей под названием Матвеич. А «Михалычей», кстати, было даже два ручья.

Зимний день короток и солнце уже начало садиться. Подъехали к поселку Атка, которая виднелась огромными нефтебаками. Атка была известна по всей Колымской трассе своей отличной столовой, в которой любили поесть все трассовские водители, особенно хороши здесь были котлеты и хлеб. Про Атку есть анекдот. Встретились в гостинице Охотоморска два командированных, знакомятся. Один говорит:

— Я из Билибино.

— А-а, это где атомная станция. А я из Атки.

— А-а, это где задом наперед ходят.

Коршуков анекдот сразу не понял. Объяснили, что там постоянно дует очень сильный ветер, продувающий насквозь. Особенно зимой, а зима девять месяцев. Вдобавок поселок расположен на высоте 999 метров от уровня моря и одного метра на хватает, чтобы к северным надбавкам платили еще и высокогорные. Коршуков мгновенно отреагировал: «Так насыпали бы пару метров». Синегоров с Пономаревым долго смеялись. Так насыпали уже сколько раз. Сдувает!

Через пятьдесят километров после Атки подъехали к Поворотному, дальше по трассе поднимался перевал Дедушкина лысина, названный в честь первого начальника Дальстроя Берзина. Но здесь надо было поворачивать направо, в сторону от трассы.

В дороге Коршуков увлеченно рассказывал о системе закаливания Порфирия Иванова, адептом которой он давно являлся.

— Самое главное, — говорил он, — это непрерывность. Если взялся обливаться, то обливаться надо каждый день, невзирая на погоду.

Сам Коршуков обливался каждое утро на улице и зимой, и летом.

— А если мороз за 40 градусов? — недоверчиво спросил Синегоров.

— Ничего страшного, обольюсь и при минус 40, — снисходительно улыбался Коршуков.

Проехали Тальский перевал и вот огни Талой. Подъехали прямо к санаторию, но оказалось, что главврач срочно выехал в Охотоморск на совещание и никого не успел предупредить, что будут гости. Синегоров не стал разбираться, выяснять, а сразу предложил ехать дальше, на Арарат, как втайне и планировал. Коршуков сразу согласился. Что Талая? Здесь многие бывали, а про Арарат не все и слышали. Поехали дальше.

Уже стемнело, ярко светила луна, сверкали звезды, подморозило хорошо. Ехать до Арарата минут 30—40, расстояние всего 30 километров, дорога расчищенная, накатанная. Синегоров планировал заехать к своему другу Сане Маслову, который и устроит ночлег, теплый гараж и охоту. Но как с утра не заладилось так и заканчивалось. Маслова с обеда отправили на дальний участок на три дня. Выручил его друг, прапорщик Казимир, которому Маслов поручил встретить Синегорова. Казимир отвел их в дом на окраине поселке. По правде сказать, окраины тут были со всех сторон, а вокруг тайга. В доме их ждал местный участковый Серега Кашманов. Дом был просторный, четыре комнаты, большая кухня. Синегоров с Казимиром отогнали УАЗ в теплый гараж, расположенный в зоне, за воротами. Арарат — это колония-поселение со своим режимом и своими порядками.

В доме все собрались на кухне и пытались организовать ужин, мешая друг другу. Синегоров выставил всех из помещения и принялся сам за дело, только Кашманову поручив чистить картошку. Коршуков с Пономаревым с интересом осваивались, выходили на крыльцо подышать морозным воздухом и полюбоваться на ночное небо. Мороз крепчал, звезды светили все ярче, а все вокруг завалено чистейшим снегом. Скоро стол был накрыт и не успели расположиться, как в дверь постучали, — заявился Казимир с сумкой в руках. В тот день Синегоров впервые встретился с Казимиром, будущим его постоянным спутником во всех почти поездках по Колымской тайге.

Несколько смущаясь, все-таки два подполковника из областного УВД и майор из РОВД, Казимир достал из сумки литровую бутылку и поставил на стол.

— Это что? — заинтересовался Михалыч.

— Это напиток моего приготовления, — скромно ответил Ка-зимир.

— Нет уж, давайте водку, — твердо сказал Синегоров, с пред-убеждением относившийся к самогону, и убрал бутылку со стола. Разлив водку по стаканам, на два пальца и не более, посмотрел на Михалыча. Пономарев встал, приосанился и произнес тост:

— Вот мы проехали 300 километров, ехали без приглашения и толком даже не зная, куда, а нас встретили, обогрели, устроили. Предлагаю выпить за всех нас, за друзей и коллег.

Тост дружно поддержали и принялись за еду. Отварная картошка хорошо подошла к разогретым котлетам, приготовленным женой Синегорова и квашеной капустой, того же изготовления. И как обычно, жареная кета, красная икра, соленая горбуша, копченый палтус, сало, колбаса. Под такую закуску грех было не выпить. И Михалыч после третьего тоста предложил попробовать все-таки изделие Казимира. Попробовали и пришли в изумление. Первая проба как то всех взбодрила, просветлила и настроила на очень жизнерадостный лад.

— Эликсир! — произнес торжественно Синегоров.

— Ну так на прополисе же, — гордо объяснял Казимир. Вкус был изумительным, а воздействие на организм целительным и благотворным. И тут Синегоров рассказал историю про самогон. Московские геологи стояли возле поселка Хасын. На водку, как известно, талоны, а они командированные, кто им талоны даст. Но на окраине поселка жил охотник по кличке Соболь. Так этот Соболь потихоньку гнал самогон. Вот геологи и брали у него по надобности живительную жидкость. Конец сезона, геологи улетели в Москву, а Соболь в это время был на охоте. И вот зимой, перед самым Новым годом, стучится к Соболю геолог и напоминает, что он остался должен геологам 3 литра самогона. Соболь отдал, конечно, без спора. Но долго потом вспоминал, надо же, из Москвы за самогоном!

Казимир достал из сумки вторую бутылку, но Синегоров тут же забрал ее, спрятал подальше и занялся чаем. За чаем с карамельками Коршуков принялся с увлечением рассказывать Казимиру о методе Порфирия Иванова, а тот недоверчиво слушал об обливании при минус 40 градусах. Но Олег пообещал утром продемонстрировать сей метод и попросил Серегу приготовить воду, чтобы она была холодная. Серега с готовностью набрал полное ведро и поставил его на веранду. После чая все вышли на крыльцо, кто покурить, а кто просто подышать свежим морозным воздухом.

Тишина стояла первобытная, такая тишина существует только в глухой тайге и космосе. Звезды спустились прямо на тайгу и ярко сияли от края до края. И было их столько! Таинственно отсвечивал снег. Коршуков был просто ошеломлен и очарован такой красотой. Мороз крепчал и на термометре было минус 48 градусов. Синегоров плюнул на землю и в очередной раз убедился, что Джек Лондон в своих северных рассказах несколько преувеличивал, описывая, как его герои определяли крепость мороза, плюнув на снег, и слушая как звенит мгновенно замерзшая слюна, рассыпаясь на снегу льдинками.

Замерзнув, все вернулись в теплый дом. Серега предложил для комфорта затопить печь, несмотря на то, что в доме от батарей центрального отопления и так было тепло. Получив одобрение, занялся растопкой, а остальные сели пить чай. После чая Коршуков предложил сделать массаж Казимиру, который жаловался на боли в спине. Перед этим, во время чаепития, Олег рассказывал о различных методиках оздоровления, йоге, массаже. И вот он продемонстрировал свои способности на деле. Массаж Казимиру очень понравился. Пришлось Олегу делать массаж всем, кроме Кашманова, тот наотрез отказался, и так, мол, здоровый. После массажа Казимир рассказал, что в юности он занимался тяжелой атлетикой и достиг в этом деле определенных успехов. Синегоров же доказывал, что лучший и наиболее гармоничный вид спорта, это — карате. В доказательство продемонстрировал пару упражнений. Сначала встал на колени, потом сел на пятки и наклонился назад пока не лег затылком и лопатками на пол, потом выпрямился и так три раза. Это поза из йоги, пояснил он, называется «супта вирасана», а по-русски — «поза героя». Повторить ни у кого не получилось. Потом Синегоров отжался три раза на больших пальцах рук. Потом еще посидели у горящей печки, было очень уютно и покойно. Первым спать ушел Михалыч, затем и Синегоров прилег на диван. Часа через полтора он проснулся от какого-то шума, прислушался. Из кухни доносился оживленный разговор. Заглянув туда, увидел сидящего возле печки Коршукова и Казимира. Последний, широко раздвигая руки, что-то горячо рассказывал. «Про щуку, наверное», — подумал Синегоров и вернулся на диван.

Утром все встали бодрыми и хорошо отдохнувшими. Голова ни у кого не болела. Вспомнили добрым словом эликсир Казимира. А он уже тут как тут, примчался смотреть на обливание. Олег немного размялся и в одних плавках вышел на крыльцо. Вода в ведре стояла всю ночь и покрылась льдинкой. Олег прихватил ведро и спустившись с крыльца спокойно вылил на себя всю воду. Зрители вокруг только ахнули. Морозто минус 46 градусов. Олег чуть постоял, от него шел пар, и спокойно зашел в дом. Больше всех изумлялся Казимир. Синегоров спросил его,

— А откуда здесь зрители появились?

Казимир клялся, что никому не рассказывал про обливание, ну кроме жены, разумеется.

После завтрака и чая хотели отправиться на охоту. Но Казимир не советовал, какая охота в такой мороз, все куропатки и глухари глубоко под сугробами сидят, мороз же уменьшается, а наоборот крепчает, вон какой туман стоит. Честно говоря, особо никому и не хотелось идти из теплого дома куда-то в тайгу, да по такому снегу.

И как-то незаметно в разговорах пролетело время до обеда. Пообедали и, простившись с Казимиром и Серегой, выехали домой.

Скоро стемнело, машина мчалась по трассе, снаружи трещал мороз, а в кабине было тепло и уютно, тем более что все были в теплых форменных цигейковых полушубках и торбасах. И невероятно огромная желтая луна сопровождала их в пути, как бы прокатываясь над сопками. И огромное количество звезд усыпало небо, и низко-низко сверкала Большая Медведица. Вокруг лежал глубокий белый снег. И Синегорову казалось, что он едет уже бесконечное количество времени и не видать конца дороги и дорога эта не кончится уже никогда.

ЗИМНЯЯ ИСТОРИЯ

Алексею Миронову посвящается…

— Далеко еще? — спросил Андрей.

Синегоров вздрогнул — это были первые слова Андрея за два часа, что они ехали по зимней дороге. На что он сам был молчалив, но Андрей мог за всю дорогу от города до Поворотного сказать не более трех-четырех слов.

— Вот доедем минут через двадцать до старого поселка — Буюнда называется и от него еще километров тридцать шесть, если дорога есть.

— Боюсь, что бензина не хватит на обратную дорогу, — буркнул Андрей минут через пятнадцать.

— Не переживай, найдем, — успокоил Синегоров. Андрей только хмыкнул. Где, мол, в тайге глухой зимой найдешь бензин, до самой Атки заправок нет, а это двести километров.

В поселке в этот раз никого не было, но сразу от дома оленеводов шла большая колея.

— Трактором сани тащили, — сразу определил Матвеич и Андрею: «Видишь, дорога есть, за час доберемся, там час и назад уже к восемнадцати часам дома будем».

Про себя подумал: «Должны быть».

Андрей молча закурил и свернул на колею. Уже в лесу попались два таких крутых спуска, что Матвеич только головой покачал.

Меньше чем через час подъехали к стоянке. На ней находились трактор с санями, на которых был укреплен небольшой вагончик и три брезентовые палатки, две из которых были почти полностью зарыты в снегу. Из одной из них на лай собак уже выбрались два человека и спешили к машине. Первого Синегоров узнал сразу — это был бригадир оленеводов Гриня, второй был незнаком.

Поздоровавшись, Гриня пригласил приезжих в палатку.

Из другой палатки в это время выскочили дети и с любопытством глядели на гостей.

Синегоров вынул из кармана пригоршню конфет и, подозвав их поближе, раздал каждому. Потом, согнувшись вдвое, полез в палатку, за ним кое-как чуть ли не на коленях, здоровенный Андрей.

Внутри было жарко, в углу вовсю топилась железная печурка, на ней стояла кастрюля, в которой что-то булькало и огромный чайник.

Прямо на полу, на шкурах сидели старый Егор и жена Грини Евдокия, пили чай.

Поздоровавшись и поздравив с наступающим Новым годом, Синегоров с Андреем сели тут же и скинули шапки и меховые куртки.

Евдокия подала им по чашке чая, подвинула сахар, печенье. Егор вдруг засмеялся.

— Вы что, Новый год с нами встречать будете? А водку привезли?

Все замерли и уставились на Синегорова. Матвеич заулыбался:

— Да нет, мы сейчас же назад. Вот только Гриню допросим, как у него карабин украли и домой, как раз успеваем к Новому году.

Андрей отставил кружку с чаем, достал свою папку, ручку и начал заполнять протокол.

Егор заскучал.

— Придется чаем Новый год встречать.

Едвокия сердито застучала посудой. Гриня, насупясь, начал отвечать на вопросы Андрея.

Матвеич продолжал улыбаться.

— А что вы, на Новый год ничего не оставили?

Евдокия, сердито глядя на Гриню, проворчала:

— Как же, оставишь тут!

И тут же спросила:

— Мясо будете? Сварилось уже.

Матвеич посмотрел на Андрея:

— Ну что, свежей оленины поедим?

Тот, продолжая писать, кивнул головой.

Синегоров молча надел шапку и вылез из палатки. Подышав свежим воздухом, было не холодно, всего градусов тридцать, залез в машину и, пошарив, достал из рюкзака литровую бутылку водки.

Вернувшись в палатку, подал бутылку Егору и пожелал хорошо встретить Новый год.

Повеселевшая Евдокия достала мясо из кастрюли, выложила его в большую чашку и выставила на середину. Андрей уже закончил допрос и дал Грине протокол для подписи.

До сих пор молчавший оленевод, которого звали Василий, тихо произнес.

— А что ждать двенадцати часов? Можно ведь и раньше вместе с вами отметить.

Евдокия из своего угла отозвалась, что пока мясо горячее, да все вместе…

В итоге короткого обсуждения Егор открыл бутылку и налил всем по 50 граммов, потом еще по столько.

После второй заговорили более оживленно. И в разговоре Синегоров упомянул, что он родом из Казахстана. И вот тут-то

Василий и спросил,

— Матвеич, а ты Мишу Ященко знаешь?

Синегоров чуть не подавился куском мяса и недоуменно посмотрел на оленевода.

— Вообще-то знаю, а ты откуда его знаешь? И с чего ты взял, что я его знаю?

— Брат он мой, однако, двоюродный

Синегоров ошеломленно помотал головой.

— А с чего ты подумал все-таки, что я его знаю?

— Ну, как же, ты же с Казахстана!

— А ты представляешь, какой Казахстан огромный, сколько там населения?

Василий пожал плесами и предложил выпить за встречу. Так и допили всю бутылку.

Синегоров уже за чаем рассказал, что Мишу Ященко он знает уже лет восемь, шесть лет тренировался у него в секции каратэ, но никогда не думал, что его тренер родом с Севера, а тот ни разу не обмолвился о своей родине. Про себя же Синегоров думал: «Поистине неисповедимы пути Господни! Это же надо — в глухой колымской тайге, за сто с лишним верст от поселений перед самым Новым годом встретить двоюродного брата Ященко, у которого тренировался в Казахстане!».

Напившись чаю, вылезли все из палатки, отсалютовали из всех стволов на радость детворе и весело распрощались, пожелав друг другу счастливого Нового года. И уже в машине Синегоров достал из рюкзака еще одну литровую бутылку водки, открыл дверь и отдал ее Василию.

— Дождитесь двенадцати часов! Поехали!

Андрей тут же рванул.

Первый подъем одолели минут за сорок. Но второй оказался неодолимым и объехать его никак было нельзя, кругом лес, а он начинался сразу с крутого поворота и не разгонишься.

С первой попытки УАЗик преодолел только с треть подъема и безнадежно забуксовал. Синегоров с Андреем вылезли из машины, осмотрелись.

Уже начало темнеть, время третий час, а на Колыме зимний день короток, почти и нет его. Подъем был так себе, невелик, но крутой.

Наломали сухих веток, набросали под колеса и попытались еще раз. Синегоров изо всех сил толкал машину сзади. Андрей газовал, но машина безнадежно буксовала, чуть продвинувшись вперед.

В ход пошли старые шинели, что валялись за сиденьем, еще сучья. Потом уже Синегоров сел за руль, а Андрей упирался что было его огромной силы сзади.

Таким образом преодолели половину подъема. Пролетел час.

Передохнув, решили получше прочистить дорогу от снега, выложить ее всю ветками, а потом уже попытаться с ходу преодолеть этот коварный подъем. О том, что не справятся и мысли не было, ведь через несколько часов Новый год и их ждали дома.

В течение часа откапывали снег лопатой и лыжами, нарубили ножами и той же лопатой огромной количество веток, уложили их тщательно и Андрей рванул сходу на подъем. Синегоров еле успевал за машиной и только на последней трети косогора уперся что было сил в запаску и машина победно ревя, вырвалась на подъем. Обессиленный Матвеич стоял, шатаясь и не верил своим глазам. Андрей вылез из машины, закурил и только головой покачал, глядя вниз. Затем «обрадовал» Синегорова, сообщив, что бензин-то почти весь спалили и даже до Талой не хватит.

— Не переживай, Андрюха, доедем! — ободрил его Матвеич.

— На чем?

— Сколько там осталось? Литров десять? Как раз хватит. Поехали.

Проехав Буюнду, свернули направо и подъехали к старой стоянке оленеводов. Андрей изумленно смотрел на большой дом, сараи, баню: откуда все это здесь взялось?

Синегоров объяснил, что здесь раньше была большая база оленеводов, это когда еще оленей было чуть меньше, чем комаров. Из дома между тем вышел мужик и подошел к машине. Синегоров вылез из машины, поздоровался за руку, поздравил с наступающим.

— Как дела, Никодим? Что, Новый год здесь решил отпраздновать? А водка-то есть?

Хитро улыбаясь, Никодим ответил, что он не один, два охотника здесь, а водки нет, зато есть самогон.

Зашли в дом, в большой комнате жарко пылала печь, на полу стояла праздничная елка, за столом два мужика пили чай, слушая радиоприемник. Было очень уютно, покойно и никуда не хотелось ехать. Но дома ждут!

Пока пили чай, Никодим вытащил откуда-то двадцатилитровую канистру бензина, Андрей быстро перелил его в бак, покурили еще с Никодимом, попрощались и в путь.

К вечеру уже крепчал мороз, появились звезды и Андрей гнал машину сколько позволяла зимняя лесная дорога.

На Талой дозаправились у знакомого старателя и погнали дальше.

И на самой верхушке Тальского перевала закипела в радиаторе вода. Остановив машину, Андрей выскочил, поднял капот, открутил крышку и из горловины вырвался столб пара. Андрей зачарованно глядел на него.

Синегоров, недолго думая, схватил двумя руками ком снега и запихал его в радиатор, потом еще, вода перестала бурлить.

Андрей пытался возражать, нельзя, мол, так, пусть сам остынет, но потом махнул рукой и полез в машину за запасным ремнем вентилятора, старый разлетелся в куски. Поставили новый ремень и уже без приключений доехали домой. Успели как раз к праздничному столу провожать старый год.

И уже встречая Новый год, Синегоров вспоминал о поездке, как о чем-то далеком и нереальном.

БУЮНДА

Александру Мартыщенко посвящается…

Проезжая заброшенный таёжный посёлок Буюнда, в котором раньше размещалась колония-поселение, оперативники, как всегда, зашли к Сан Санычу. Сан Саныч проживал здесь уже несколько лет, раньше свиней сторожил, а вот сейчас неизвестно что. Дом его никогда не пустовал. То оленеводы, то водители, то охотники. Постоянно на плите кипели два чайника и большая кастрюля с водой.

Так и сейчас, услышав шум мотора, Сан Саныч степенно, в сопровождении дворняжки, вышел из дома, поздоровался и пригласил всех к себе.

В комнате за столом пил чай бригадир оленеводов Егор. Увидев Синегорова заулыбался, встал и за руку поздоровался с вошедшими. Витёк сразу выложил на стол продукты и стал заваривать свежий чай. Разговор как обычно пошел о том, кто проезжал, когда, куда, кто где стоит, чем занимается, где оленеводы. В тайге человек далеко виден, куда бы не забился, в какую глушь, всё равно кто-нибудь видел, кому-то сказал. В городе легче затеряться, чем в колымской тайге.

Из другой комнаты медленно, как сомнамбула, вышел худой мужик в майке и трико, он тихо поздоровался, налил себе чаю и так, стоя, стал пить медленными глотками.

— Садись, места хватит, — предложил Паша, показывая на табуретку. Сан Саныч, доливая чайник, посмотрел на мужика и участливо сказал:

— Гриша теперь долго не сядет.

— А что такое?

Гриша повернулся к ним спиной, осторожно чуть приспустил трико: на заднице живого места не было, всё покрыто коричневой коркой.

— Ни хрена себе! — удивился Паша.

Витёк поперхнулся чаем и поспешно отвернулся.

— Как это тебя угораздило?

Гриша повернулся, поддёрнул осторожно трико и приподнял майку: грудь и живот напоминали запёкшийся кусок мяса. Опустив майку, Гриша поведал свою историю.

Возвращаясь на своей машине с рыбалки он остановился здесь на ночь. Утром нагрел полную кастрюлю воды, пока грелась, он выходил из дома пару раз. А когда наливал кастрюлю, немного разлил воды и наступил в эту лужу своими валенками. Валенки, когда выходил и возился возле машины, конечно обледенели. Зайдя в обледеневших валенках Гриша поднял с плиты кастрюлю с кипятком, повернулся и валенки, конечно, поехали, как по льду и Гриша задом сел на раскаленную плиту, кастрюлю опрокинул на себя. Связи нет, везти нельзя, он ни сесть, ни лечь не мог. Спасли эвены, которые на Гришино счастье в это время жили в одном из домиков. Полмесяца Вася с Моникой мазали его медвежьим жиром и вот поджило.

— Да-а, с такими ожогами и в больнице не все выживают. Это сколько же процентов кожи обожжено? — сказал Матвеич.

— Гриша, а прибор-то как? — не преминул поинтересоваться Паша.

— Нормально, то есть вообще не обжег и сам не пойму, как.

— Каких только чудес не бывает на белом свете, — заключил Матвеич.

Оставив Сан Санычу часть продуктов, оперативники покинули Буюнду.

На девятом километре на наледи «Урал» проломил лёд и ухнул прямо в яму по самый бампер.

— Всё, приехали — констатировал Синегоров, глядя на Пашу.

Тот виновато засуетился, — Сейчас выскочим.

— Куда ты свернул? Не видел следы КАМАЗов, что-ли? — возмутился Витька.

— Боялся провалиться, вот чуток и свернул, хотел же как лучше.

— В суде будешь оправдываться.

Вылезли на лёд и заскучали, без посторонней помощи не выбраться.

Продолбили весь лёд вокруг машины, но она упёрлась с обеих сторон в землю и ни туда, ни сюда.

— Матвеич, на Буюнде же машина Гришина, можно попробовать дёрнуть, — в конце концов не выдержал Пашка.

— А кто пойдёт? Мне же придётся, — помолчав, отозвался Синегоров, — Ты всё-таки пытайся раскачать «Урал», Витька до утра ходить будет, ну ладно, я часа за два доберусь.

И Синегоров, тут-же, не мешкая, побежал обратно в посёлок. Девять километров преодолел за полтора часа. Ввалился в дом и объяснил удивленным мужикам ситуацию. Гриша сразу обрадовал:

— Машина-то моя размерзлась, не заведёшь, даже и пытаться не стоит.

Сан Саныч покачал головой:

— И КАМАЗы с Джульетты уже прошли. Может ещё рыбаки будут выезжать?

Гриша предложил взять реечный домкрат и с его помощью попробовать вытащить «Урал». Но когда Сан Саныч показал этот домкрат, Синегоров только вздохнул:

— Я же не Геракл, в нём килограмм 100. Ладно, мужики, если что, мы часа через три подойдём. Спать-то есть где?

— Найдём, — отозвался Сан Саныч и Синегоров, пока не стемнело, рысью помчался к машине. Обратный путь преодолел уже быстрее, за один час пятнадцать минут. Ещё с поворота увидел «Урал», который стоял как-то не так. Приглядевшись, обрадовался. «Урал» стоял на противоположном берегу! Подбежал к машине: Паша с Витькой сидели в кабине, пили чай из термоса. Увидев Синегорова Паша, довольно улыбаясь, гордо заявил:

— Видал, как можем! Руками вытащили! — и загоготал.

Витька замахал на него руками,

— Да ладно тебе, мучились тут два часа, мокрые насквозь. Что, нет машины, Матвеич?

— Да он и не ходил в Буюнду. Признайся, Матвеич, что-то больно быстро обернулся, — съехидничал веселый Паша.

— Вы лучше расскажите, как машину вытащили, — отмахнулся от него Синегоров.

— Пойдём, покажу, — сказал Пал Палыч. Они выскочили из кабины, и Паша показал на лежавший возле машины реечный домкрат (!).

— Как думаешь, что это?

— Как что? Реечный домкрат, — улыбнулся Синегоров.

— А ты откуда знаешь? — удивился Пашка.

— Да уж знаю, а вы где его нашли?

— Залез в кузов доски взять, что-то под колесо подложить — смотрю домкрат реечный. А мне уже рассказывали про этот механизм.

Тут-же скинули его, поставили и с качка-рывка сразу на берег.

Зацепились и выехали.

— Ну, молодцы!

Дальше уже ехали без приключений. Только Витька иногда, когда уже слишком близко от деревьев мчался «Урал», умолял:

— Паша, не гони!

БОСИКОМ

Владимиру Васильеву — неизменному спутнику в колымской тайге посвящается…

В июле даже на Колыме жарко. И в один из первых июльских дней в разгар старательского сезона Синегоров — начальник отделения по борьбе с хищениями драгоценных металлов и минералов, а проще «валютного» отделения одного из колымских РОВД, известный более по отчеству Матвеич, поднимался на УАЗике по вконец размытой ручьями дороге вверх по перевалу.

УАЗ кидало из стороны в сторону, ветки кустарников били по стеклам. На пассажирском сидении, вцепившись руками в поручень, сидел друг Матвеича Казимир, заядлый рыбак и охотник, все свободное время проводивший в тайге. Сейчас они ехали на разведку на один из золотоносных ручьев, где могли появиться «хищники». Это почти те же старатели, только добывающие золото так называемыми малыми формами (лотками и «проходнушками»). «Хищники» преследовались по уголовному закону и подлежали «отлову» и осуждению народным судом, который обычно приговаривал их к штрафу, условному сроку либо исправительным работам до полугода. Золото, естественно, поступало в доход государства. Судя по тяжести наказания, большого вреда хищники государству не причиняли, а по мнению Матвеича, даже приносили пользу благодаря своему каторжному труду, но требовались показатели по этому виду преступления, и приходилось вылавливать по тайге незадачливых «хищников», которым по разным причинам не удалось устроиться в старательскую артель.

Среди них попадались и другие: у таких при виде желтого металла начинали трястись руки и глаза загорались дьявольским огнем. Чаще всего они пропадали безвестно в тайге, так и не найдя вожделенного «кармана», полного золотых самородков. А может, кто и находил.

Рассказы про охоту в тайге. Таежные рассказы

Рассказы про охоту в тайге являются яркой страницей отечественной литературы. Можно сказать, что писатели, создающие такие произведения, продолжают традиции охотничьей прозы, ставшей популярной еще в девятнадцатом веке.

Со школьной скамьи всем жителям нашей страны знакомы «Записки охотника» И. Тургенева, в которых классик повествует об интересных случаях, происходивших в лесу с ним.

Профессионалы

Однако, кроме людей, занимающихся охотой в свободное время, в качестве хобби, есть и те, для кого добыча мяса диких зверей и птиц, а также меха является постоянным источником дохода, главным занятием в жизни.

Такие специалисты называются охотниками-промысловиками. О них тоже написано много литературных произведений. А иногда и сами они выступают в роли авторов.

Одним из таких писателей является Леонид Максимов, сборник рассказов которого, вышедший несколько лет назад, посвящен лесу, тайге и охоте в Красноярском крае. В этих рассказах автор, кроме занимательных случаев, происходивших с его героями, дает подробное описание жизни и быта этих бесстрашных, мужественных людей. Одним из таких персонажей является Михаил Кириллович, охотник-промысловик, которому на момент описываемых событий было немногим больше сорока лет.

Этого потомственного охотника в селе, где он жил, все называли Кирилычем, подчеркивая уважение к его отцу. Родитель героя, Кирилл Ильич, был известным промысловиком и умер от ран, полученных в результате неожиданной встречи с медведем. Рассказ Леонида Киселева «Жизнь на охотничьем зимовье» полностью посвящен работе и тем правилам жизни в тайге, которые выработал для себя Кирилыч. Герой произведения воевал в Великую Отечественную войну, пройдя ее до последнего дня. Рассказывая об этом времени, он удивлялся, как ему удалось выжить. Михаил Кириллович приглашает рассказчика провести зиму в его доме. Автор поступает на работу в бригаду геологов, которые заняты исследованием здешних месторождений веществ, пригодных для применения в атомной промышленности. Параллельно со своей работой в бригаде автор наблюдает за жизнью Кирилыча.

Год охотника

В одном из своих рассказов про тайгу Максимов описывает круг занятий охотника, которые повторяются из года в год. Самое важное время для Михаила Кирилловича длится с октября по декабрь. Это так называемая «зимовка».

Она проходит следующим образом. Охотник живет в домике, стоящем на лесной опушке. Каждый день он ходит добывать зверя. Жилище зимой почти полностью заносит снегом. Поэтому понять, что здесь обитает человек, можно только по дыму из трубы, которая возвышается над сугробами. Обогревается дом при помощи печки, которая сделана из бочки из-под американского топлива. Верх ее выровнен для того, чтобы туда можно было поставить чайник с водой.

Одежда охотника

В этом рассказе про охоту в тайге подробно описана одежда, в которую облачается главный герой, отправляясь на промысел в лес. Особого внимания заслуживают штаны и обувь. Они сделаны из кожи лося, главным образом взятой с ног зверя. Используется именно такой материал, потому что лось в течение своей жизни много времени проводит, стоя в прохладной воде.

Вот почему его кожа приобретает такие ценные качества, как водонепроницаемость и морозостойкость. В пищу охотник часто употребляет черемшу, поскольку этот овощ полезен для здоровья желудка.

Добыча меха

В охотничьих историях этого автора, и в частности в рассказе о зимовке, говорится о главном отличие охотника-любителя от профессионала. Последний должен выполнять условия подписанного им контракта, то есть сдавать определенное количество меха организации, в которой он работает. Поэтому ему ежедневно приходится добывать больше десятка беличьих шкурок и одну соболиную, а иногда даже ходить на медведя и лося.

Охота на медведя

Этот хищник является одним из самых опасных и злых животных на земле.

Поэтому процесс добычи такого зверя состоит еще и в том, чтобы за несколько месяцев до начала сезона охоты изучить маршруты, по которым он обычно ходит. Определяют эти тропы, как правило, по медвежьим метками — деревьям, о которые торчит свои когти хищник.

Верные друзья

Для того чтобы успешно охотиться в тайге, человеку необходимы помощники. Чаще всего ими оказываются четвероногие друзья, то есть животные. Были такие соратники и у Кирилыча, главного героя рассказов Леонида Максимова.

По словам автора произведения, охотник относился к своим питомцам как к части самого себя. Каждый раз, возвращаясь с охоты, он прежде всего заботился о том, чтобы накормить свою лошадь и собаку, а потом уже о своем пропитании. Интересна история появления каждого из названных домашних животных у Михаила Кирилловича.

Гнедой

Такую кличку дали лошади, появившейся в доме отца главного героя еще до Великой Отечественной войны. В те годы в Советском Союзе проводилась политика коллективизации. Участки земли, домашние животные, и многое другое, что чиновники считали излишеством, отбиралось у зажиточных людей. У семьи хотели конфисковать и Гнедого.

Охотники бы остались без лошади, если бы юному Михаилу не пришла в голову спасительная идея. Он решил отвести коня на зимовку, находящуюся в глухой тайге. План сработал. Сотрудники специальных органов не смогли добраться до охотничьего жилища. Таким образом, лошадь была сохранена и служила Кирилычу в течение не одного десятка лет.

Верный пес

Рассказы про охоту в тайге Максимова содержат множество эпизодов, связанных с домашними животными. Особый интерес для читателя представляет фрагмент, в котором повествуется о том, каким образом промысловик Михаил Кириллович обзавелся собакой.

Однажды в тайге он повстречал охотников-хантов. Их лодка вместе с необходимой провизией утонула. Кирилыч возвращался с промысла и не испытывал нужды в большом запасе продуктов питания и ружейных патронов. Поэтому он отдал и то и другое попавшим в беду людям. Представители этой народности отличаются тем, что всегда с благодарностью помнят о помощи, оказанной им. Поэтому через некоторое время эти же охотники, проходившие через заимку Кирилыча, подарили ему щенка прекрасной сибирской лайки. Этот пес, так же как и конь Гнедой, стал для него другом и помощником в нелегком деле таежных промыслов на долгие годы.

Главный герой этого охотничьего рассказа в тот год, когда с ним на зимовке находился его младший друг, автор произведения, успешно завершил свой период охоты, как и положено, в декабре. Новый год он по традиции встречал с близкими людьми, для которых приготовил традиционные подарки — куски мяса медведя. Раннюю весну охотник посвящал иному занятию. Он изготавливал лопаты для уборки снега. С наступлением первых теплых дней он начинал охотиться на тетеревов. Делал Кирилыч это уже не при помощи ружья, а силками.

Так называются петли из ниток, предназначающиеся для такой цели. Данной дичи удается наловить не так много.

Автор произведения заканчивает свое повествование на невеселой ноте. Спустя некоторое время он приехал в родной поселок, но ему сказали, что Михаил Кириллович живет теперь в городе. Он пошел повидаться с ним, и эта встреча оказалась последней. Вскоре охотник умер от разрыва сердца.

Это был последний человек в этих краях, который профессионально занимался данным промыслом.

Тонкий психолог

Страшные истории про тайгу тоже очень распространены в отечественной литературе, поскольку охотничий промысел неразрывно связан с риском для жизни, с неожиданными встречами с хищниками и попаданием в тяжелые для выживания условия. Об одном из таких произведений пойдет речь далее.

Таежные рассказы Геннадия Гусаченко — явление в литературе, о самобытности и оригинальности которого говорил выдающийся писатель Виктор Астафьев. По его словам, в них продолжается традиция красочного описания природы Уссурийского края, основоположником которой был Виктор Арсеньев.

Однако автор романа «Дерсу Узала» не рассматривал в своих книгах таких проблем, как загрязнение окружающей среды, браконьерство. Этих бедствий в его годы еще не существовало. Гусаченко же посвятил им несколько своих рассказов. Кроме рассмотрения актуальных вопросов, произведения этого автора, по словам Астафьева, ценны тем, что внутренний мир его героев раскрывается так же искусно, как и в рассказах Василия Макаровича Шукшина. Кроме того, герои Гусаченко сильно напоминают шукшинских персонажей чертами характера.

Например, рассказ «Волчок» посвящен проблеме человеческой подлости и неблагодарности.

Далее будет представлено краткое содержание этого произведения.

В тайге

Повествование ведется от первого лица. Автор рассказывает, как однажды к нему зашел его старинный знакомый, служивший егерем. Он увидел в доме принадлежности для охоты на уток и обиженно сказал, что хотел позвать друга с собой в тайгу. Ему нужна помощь в ремонте домика, в котором он живет, когда охотится зимой. Рассказчик ответил, что непременно поедет со своим товарищем. Во время остановки в одном из поселков они увидели возле магазина старую голодную собаку без передних зубов. Егерь узнал в ней пса, некогда принадлежавшего его напарнику. Он рассказал историю о том, как Волчок (так звали это животное) спас однажды жизнь своему хозяину.

Когда они собирались с напарником на охоту, тот приобрел себе лайку. А возле дома, в будке на цепи, у него жил беспородный пес, которого тот плохо кормил и иногда даже бил.

Когда мужчины отправились в тайгу, эта собака сорвалась с привязи и догнала их. Рассказчик решил взять пса на охоту.

В результате породистый питомец плохо показал себя: его хозяин подстрелил лишь одну белку. Дворняжка же оказалась прекрасным помощником. Благодаря ей автор рассказа добыл несколько белок и горностая. Во время того похода в лес случилось непредвиденное, ужасное происшествие. Поэтому это произведение можно отнести к разряду страшных историй.

На приятеля рассказчика напал медведь, который сидел в дупле дерева и вышел из своего укрытия, когда охотник ударил по стволу.

Спасение

Когда страшный зверь вылез из дупла, он напал на охотника. И снова породистая собака подвела. Она трусливо убежала, в то время как дворняжка Волчок отважно вцепился в шкуру неприятеля, атаковавшего его хозяина. Медведь, спасаясь от боли, причиненной собачьими зубами, убежал. Хозяин был спасен, однако псу сильно досталось от сурового хищника. Его передние зубы были выбиты.

Егерь, нашедший знакомого пса, решил, что тот потерялся, и предложил отвезти его домой, тем более что его напарник содержал пасеку и мог угостить их свежим медом. Когда приятели приехали к хозяину собаки, тот, вопреки ожиданиям, не обрадовался тому, что его питомец и спаситель был найден. Медом он их угостил только после того, как егерь намекнул ему, что ожидает такого подарка. Прощаясь, мужчина сказал, что, так уж и быть, оставит пса у себя.

Этот неблагодарный человек теперь, кроме пчеловодства, занимался изготовлением обуви. Егерь заказал у него унты. Мастер пообещал сделать их к следующему визиту приятеля. Так и расстались. После похода на зимовку, возвращаясь, друзья снова навестили пасечника. Он не стал приглашать их в дом на этот раз, а вынес пару новых унт на улицу. Мастер сказал, что на отделку обуви пошла и шкура Волчка. Егерь упрекнул его, сказав, что собака верно служила ему. На это неблагодарный охотник ответил, что теперь она тоже хорошо послужит в качестве обуви. Егерь не взял унты и, не попрощавшись, уехал. На такой печальной ноте заканчивается эта охотничья история.

Шатун

Перечисляя таежные рассказы про лес, тайгу, стоит упомянуть еще об одном авторе, многие произведения которого посвящены данной теме. Этот писатель — Иван Полковников. Один из его рассказов – «Шатун» – также посвящен встрече с таежных бурым медведем.

Повествование и здесь ведется от первого лица. Автор рассказывает о приглашении на охоту, которое он получил от местного жителя – представителя одной из коренных народностей Уссурийского края. Он с радостью согласился поучаствовать в совместном приключении, поскольку слышал об охотничьих способностях людей этой национальности.

Вместо знакомого охотника встречать рассказчика пришла его жена, которая совсем не говорила по-русски. Она жестом показала ему, что нужно сесть в сани. Так они отправились в дорогу к охотничьему угодью. В течение этого путешествия было сделано несколько остановок, во время которых женщина угощала автора традиционной пищей северных народов. Когда они приехали к зимовке, то, вопреки ожиданиям, знакомого там тоже не оказалось. Женщина показала гостю, где находятся необходимые для жизни и охоты запасы и уехала. Автор провел несколько дней в сомнениях: приедет кто-нибудь за ним в лесную глушь или нет. Но это время он не потратил зря: много и успешно охотился. Наконец, появился хозяин угодья.

В обратном пути автора этого рассказа про таежных охотников тоже сопровождала только женщина. Однажды, когда та ненадолго отошла от места стоянки, на нее напал медведь. Автор вовремя подоспел и застрелил хищника. Так заканчивается этот таежный рассказ Ивана Полковникова.

Фальшивый зверь

Но не только повествованиями о захватывающих приключениях охотников полны рассказы про охоту в тайге. В них немало забавных эпизодов, вызывающих улыбку, а иногда и смех у читателя. Например, в одной из таежных историй классика жанра Виктора Арсеньева описывается случай, когда автор принял за тигра лежащее на лесной поляне упавшее дерево. Он долго искал встречи с таежным полосатым хищником, о котором был наслышан. И в один прекрасный день принял желаемое за действительное. В момент встречи со «зверем» у рассказчика не было с собой оружия. Поэтому ему пришлось долго сидеть в кустах, прячась от воображаемого тигра. В конце концов, мужчина увидел охотника, который, проходя через поляну, легко перешагнул через «хищника».

Помимо представленных в этой статье рассказов, существуют и другие заслуживающие внимания произведения про приключения в тайге.

Читать «Таежные рассказы» — Устинович Николай Станиславович — Страница 2

Н. Емельянова

В ТАЙГЕ

В краю далеком

1

Восьмой день Яша Таранов упорно бродил среди густого пихтача. Раскидистые, запорошенные снегом деревья, бесконечные завалы бурелома и тающие в сером небе вершины белых сопок так примелькались, что Яша видел их даже во сне. Стоило лишь смежить веки, как тайга, угрюмая и необъятная, колыхаясь, выплывала из тьмы. Она манила к себе звериными тропами, бесконечной путаницей старых и новых следов.

Следы… Сколько их встречалось Яше чуть не на каждом шагу!

Много, очень много следов видел Яша. Каких только больших и малых зверей не водилось в тайге! Были тут и хищные росомахи, и белоснежные ласки, и проворные колонки, и крылатые летяги. Даже свирепый медведь-шатун проплелся однажды между сопками, направляясь в дикую лесную глухомань.

Не встречалось лишь одного, самого желанного следа, о котором Яша мечтал и днем и ночью: следа соболя. Из-за этого редкого, драгоценного зверька вот уже восьмой день не знал молодой охотник ни отдыха, ни покоя; из-за него он, пересиливая усталость, обшаривал тайгу. И теперь, после безуспешных поисков, Яша все чаще и чаще начинал думать: уж не ошибся ли он тогда, во время охоты на рябчиков, когда случайно наткнулся на свежий, «горяченький» след соболя? Уж не спутал ли он его со следом другого зверька? Ведь все произошло так быстро и неожиданно…

Нынешней осенью Яша Баранов, так же как и в прошлом году, ушел с колхозной бригадой на беличий промысел. Охотники забрались довольно далеко в тайгу, на новые места, где еще летом была построена просторная изба — промысловый стан. Белок тут было много, и колхозники каждый вечер возвращались на стан с богатой добычей.

Однажды бригадир сказал Яше:

— Придется тебе сходить в деревню. Надо отнести в правление десятидневную сводку.

И хотя до деревни было несколько десятков километров, Яша спокойно ответил:

— Ладно.

Утром он поднялся раньше всех, когда было еще совсем темно. Позавтракав, Яша стал собираться в дорогу. Он положил в рюкзак сухари, соль, котелок, спички. Подпоясавшись патронташем, засунул сзади за ремень легкий топорик, вскинул на плечо ружье и, став на лыжи, двинулся в путь.

День занимался ясный, морозный. Солнце еще не взошло, но заря уже охватила восточную половину неба, и тайга сверкала красноватыми блестками, словно кто-то рассыпал вокруг мерцающие искры.

Проторенную охотниками тропу завалило снегом, но Яша хорошо знал дорогу и уверенно шел вперед. Там же, где у него возникало сомнение, он находил на деревьях сделанные еще летом затески и по ним, как по вехам, двигался дальше.

К вечеру Яша взобрался на перевал и тут остановился. Он снял беличью шапку-ушанку и, щурясь от ослепительно яркого снега, осмотрелся вокруг.

У ног его мягкой медвежьей шкурой лежала тайга. Похоже было, что какой-то великан бросил шкуру как попало и она то горбилась складками, то расстилалась ровными, убегающими вдаль полосками. И кругом, насколько хватал глаз, была все тайга и тайга, теряющаяся у горизонта в бело-синей дымке пространства.

Вдали от перевала белело большое поле. Это была «гарь» — след давнишнего лесного пожара. На гари находилась колхозная пасека, и там круглый год жил старый пчеловод Лукич. У него Яша и решил переночевать.

Пригладив ладонью заиндевелые волосы и надев шапку, Яша, усиленно тормозя палкой, скатился в падь[1]. Тут, в густом ельнике, почти из-под самых лыж с шумом взлетела стайка рябчиков, уже расположившихся было в снежных ямках на ночлег.

«Вот и мясо к ужину», — подумал Яша и, спокойно прицелясь с колена, выстрелил. Птица мягко плюхнулась в сугроб, а с елки посыпалась снежная пыль.

Рябчики перелетели дальше. Яша стал их преследовать: Обойдя островок густого подлеска, он заметил впереди, среди веток, хохлатого самца. Рябчик беспокойно топтался на суку, вытягивая короткую шейку. Это было верным признаком того, что птица вот-вот улетит. Яша стал поднимать ружье.

И в тот момент, когда ложе дробовика коснулось плеча, охотник вдруг увидел перед собой свежий след соболя. Это было так неожиданно, что мальчик не сразу поверил своему охотничьему счастью.

В местах, где теперь находился Яша, соболя почти не встречалось. Многолетнее упорное истребление этого драгоценного зверька привело чуть ли не к полному его уничтожению. Уцелел он лишь в самых глухих, труднодоступных уголках тайги. Но и там теперь охота на него была запрещена.

Впрочем, лучшие охотники из колхоза каждую осень уходили соболевать. Только соболя они не били, а ловили. И всякий раз, когда промысловики возвращались из тайги с железными клетками, в которых тревожно метались проворные зверьки, председатель колхоза Андрей Кузьмич посылал в город телеграмму-молнию. На другой день возле деревни опускался серебристый самолет. Он забирал клетки с соболями и улетал в далекий звероводческий совхоз. Там зверьков выпускали в большие металлические клетки — вольеры, и соболи жили и размножались, как на воле.

Соболеводство приносило очень большой доход, и делом этим занимались многие государственные организации и колхозы. А после Великой Отечественной войны, когда Советская страна стала строить свое хозяйство по новому пятилетнему плану, во многих местах начали открываться питомники и фермы. Спрос на живых зверьков непрерывно возрастал. Поэтому число охотников, занятых ловлей соболей, все увеличивалось.

Отец Яши был когда-то лучшим соболятником в колхозе. Но мальчика охотники с собой не брали, потому что он был еще мал и к тому же учился в школе.

— Тоже промысловик! — усмехался, бывало, отец в ответ на просьбы Яши. — Двенадцати лет не стукнуло… Годика три придется потерпеть. Сейчас у тебя есть поважнее дело: учиться.

И Яша терпеливо ждал, когда после окончания школы его возьмут в тайгу как полноправного члена звена соболятников.

Но дождаться этого дня ему так и не пришлось. Отец ушел на войну против немецких фашистов и погиб, защищая родную землю. Яша, оставшийся в семье «старшим мужчиной», должен был думать о постоянной, верной промысловой добыче. Такую добычу давала только охота на белку. За ней не нужно было забираться в глухую тайгу и затрачивать много времени на поиски. Охотиться на белку Яша умел с десяти лет, и теперь он почти не отставал от других промысловиков.

Яша жил без отца уже три года. И каждую осень он с завистью глядел вслед уходящим в тайгу соболятникам. Они были такими уважаемыми в колхозе людьми! Ведь не было еще случая, чтобы старые охотники пришли из тайги с пустыми руками. А он… Сможет ли он поймать хоть одного зверька? Чего доброго, можно так осрамиться, что стыдно будет и в деревню вернуться…

Но теперь, когда выпал такой удобный случай, Яша не мог его упустить. Этого соболя он должен выследить и поймать! Обмет[2] у него есть — хороший отцовский обмет. Дело только за разрешением: лишь бы отпустил его Андрей Кузьмич дней на десять из бригады…

Яша с волнением наклонился над снегом, легонько ткнул пальцем в след. Пухлый, еще не затвердевший снег легко раздался в стороны: это говорило о том, что соболь прошел здесь не больше часа назад.

Повернув лыжи к пасеке, охотник быстро заскользил под уклон. Почти рядом опять взлетели рябчики, но Яша не обратил на них внимания. Теперь ему было не до рябчиков.

2

И вот кончался восьмой день безуспешных поисков. Солнце, склонясь к горизонту, скрылось за вершинами деревьев. На мглистом небе обозначился бледный, будто припудренный инеем, кружок луны. С севера потянул обжигающий тридцатиградусным морозом ветер.

ОХОТА И РЫБАЛКА :: ОХОТНИЧЬИ РАССКАЗЫ: «Якутский Маугли»

Это было давно. Стояло жаркое лето. Во всех улусах республики закончился ысыах. Начиналась страда, все начали собираться на сенокос. В это время в глухой тайге произошла трагедия…Медведица с медвежонком бродили по берегам реки Алдан в поисках травы и ягод. В одно прекрасное утро набрела медведица на густые заросли смородины. Пока суть, да дело, но задержалась немного дольше обычного. А когда вернулась к медвежонку, её застала страшная картина: два волка доедали её малыша. Жестока природа. Вне себя от ярости она набросилась на волков, слёзы душили сердце матери. Не видя ничего перед собой, она взрывала мощными лапами землю, крушила деревья, но серые разбойники ушли безнаказанными. Не видавшая в жизни такого горя медведица, долго плакала над останками своего малыша. К родному запаху ребенка примешался острый запах крови.Каждое лето выезжала на сенокосные луга одна семья. И случилось так, что места сенокосные находились недалеко от места разыгравшейся трагедии. Знала это и медведица. Что случилось в сердце или в голове дикого зверя, точно никто и не скажет, но оказалась медведица рядом с временным жильём человека. Набухшие груди больно ныли под тяжестью молока, но, не двигаясь, всматривался зверь к движению в лагере сенокосчиков. Оказалось, что взрослые все на полях. Ходит одна старуха и разводит дымокур от мошки и гнуса. А невдалеке сидит на траве годовалый малыш и играет камушками да веточками. И показалось медведице, что малыш её, медвежонок, сидит так же и играет.Материнский инстинкт ударил по медведице от макушки до последнего коготочка. Медведица начала тихонько подкрадываться к ребенку. Ребенок, никогда не видевший зверя, своими невинными глазками без страха и удивленно разглядывал её. В два прыжка медведица оказалась рядом с малышом, схватила зубами за помочи штанишек и помчалась к лесу. Вот тогда ребенок, от страха или от резкого движения, заплакал.Услышав громкий плач ребенка, бабушка встревоженно обернулась, да было уже поздно. Медведица на четвереньках бежала быстрее, чем всполошившаяся старуха. Дикий зверь с ребенком в зубах исчез в лесу. Вскоре и плач ребенка затих в таёжной глуши.Медведица долго бежала по лесу. Решив отдохнуть, остановилась было, но ребенок очень громко плакал. Тогда горячим языком облизала лицо малыша, в надежде успокоить его. Но ребенок продолжал рыдать. Немного отдышавшись, медведица решила бежать дальше. Медведь – животное умное. Она подумала, что люди всё равно погонятся за ней, и решила бежать без остановок ещё дальше. Осторожно перехватив зубами ребенка за помочи штанов, пустилась в дальний путь. Лишь к вечеру остановилась она в приметном ей глухом месте. Удобно расположившись, обняла уставшего ребёнка, и, прижав к себе, дала ему грудь. Напуганный, голодный ребёнок прижался к теплу и, наевшись, крепко уснул, посапывая во сне. Смотрела медведица на спящего ребёнка, крепче прижимала к себе и лизала солёное от слёз лицо. И в душе дикого зверя воцарился покой.В лагере сенокосчиков началась паника. Мужчины, вернувшись с косьбы, сразу кинулись в лес на поиски, но ничего не нашли. Поиски продолжались изо дня в день. Люди, обеспокоенные нападением дикого зверя, обошли всю округу, но кроме следов в лесной грязи ничто не указывало на драматические события. Как ни страшно звучало для родителей малыша, все решили, что ребёнка съел медведь, и решено было прекратить поиски.На следующий день после исчезновения, человеческий ребёнок уже сам шел за огромным диким зверем. Медведица неторопливо шла, время от времени оглядываясь назад, чтобы удостовериться, что малыш не отстал. Набредая на богатые ягодой, орехами или съедобными кореньями места, от души жировала, зная, что ребёнку необходимо молоко. Малыш несколько раз в день припадал к груди медведицы. Питался он тем, что находила для него новая спутница. Кроме ягод шиповника, голубики и смородины, в рационе лесных скитальцев стали появляться утята, не вставшие на крыло и «зазевавшиеся» зайцы. Медведица поступала с ними просто – сдирала одним движением шкурку и начинала есть. Непременно оставляла самые лакомые куски новоприобретенному «сыночку». С середины августа еды стало больше, комаров меньше, но и ночи стали холоднее. К этому времени в сосновом бору медведица вырыла глубокую берлогу. Устлала дно травой и мхом. Проводили мать с «сыном» холодные ночи в тепле новой берлоги. А днём они всё так же кушали ягоды и привольно бродили по лесу. Ребенок уже научился быстро бегать за медведицей.Однажды осенью, как будто цепочкой, послышались выстрелы, люди стреляли во всполошившихся зайцев. Так, шумя и стреляя, прошли они мимо берлоги. Медведица с ребёнком, затаившись, смотрели на этот вооруженный парад. Потом медведица обернулась и в одобрение того, что не шумел, лизнула малыша в лицо. Малыш радостно ей улыбался.Вот и наступили холода, выпал первый снег. Ребёнок впервые удивленно увидел свои отпечатки босой ноги на снегу и, играючи всматривался в них долго-долго. Вскоре залегла медведица в берлогу, и ребенок тоже спал долгое время в теплых объятиях новой матери. В берлоге темно, хоть глаз выколи. Проснётся мальчик, пососет грудь медведицы, посидит немного в тишине да во тьме и обратно спать.Поздней осенью, один охотник в поисках пушнины набрёл случайно на берлогу. Собрав ватагу из четырёх человек, решили добыть медведя. И вот подъехали на санных лошадях к заветному месту. Лошадей привязали подальше. Срубили пару жердин и, подойдя к берлоге, ловко засунули внутрь жерди. Медведица, рыкнув грозно, сунулась было из берлоги, но встретив залп выстрелов в грудь, упала. Горячая кровь окропила снег. Вдруг из тёмной глубины послышался детский плач. Охотников будто приморозило на месте. В одно мгновенье пронеслось перед глазами множество страшных лесных рассказов о чудовищах и небывалых существах. И вспомнилось тут о том, что прошлым летом пропал мальчик. Переглянулись охотники между собой, и родился вопрос: «А вдруг»? Переборов страх, обвязали самого шустрого веревкой и спустили во тьму. Задыхаясь в тяжелом запахе берлоги, в потемках еле нащупал охотник голого мальчишку. Мальчик, хоть и мал, да сильно кусался и брыкался. Как только выбрались они на свет, старший из охотников завернул ребёнка в овчинный тулуп, отнёс к саням и повёз к родителям. Оставшиеся охотники принялись за разделку добытого зверя.Ребёнок на первых порах дичился родителей. Не мог ни есть, ни спать. Очень страдал ребёнок, страдали и родители. Но со временем освоился, начал играть с соседскими детьми. Говорить, правда, начал с некоторым опозданием. Прошли годы. Вырос мальчик. Окончил школу ни шатко, ни валко. Затем в родном совхозе долгое время работал трактористом. На работе был на первом счету. Женился, детей завёл. Стал передовиком сельского хозяйства. Ничем не отличался от обычных людей. Вот только не охотился никогда на медведей и ни сала, ни мяса медвежьего не ел никогда. За глаза люди его называли «Роман из берлоги».

Роман до сих пор живёт. Сейчас ему за 70 лет.

«На меня напал медведь». Реальные истории охотников Коми о страшных встречах с хозяином тайги

В Коми с начала зимы всплывают рассказы о появлении медведей-шатунов. К счастью, или с опасным зверем быстро расправляются, или новость о нем оказывается фейком. Вообще, случаи нападения косолапых на людей редки. Обычно хозяин лесов боится человека и при его приближении убегает. Но иногда зверь может пойти в атаку, и тогда все может закончиться печально. В преддверии Дня охотника в России 16 февраля мы собрали животрепещущие истории о встречах с хозяином тайги от опытных охотников республики.

«Несся на нас быстрее спринтера»

Ухтинский охотник Дмитрий Александров не раз встречался с косолапым на охоте, однажды ему даже пришлось защищать собаку от нападения медведя, но все обходилось благополучно. Но осенью прошлого года мужчина столкнулся в лесу с очень агрессивным зверем.

— Пошли с собакой на охоту. Обнаружил на тропе кучу медвежьих экскрементов, через 100 метров увидели еще одну кучу. Пальнул вверх, чтобы обозначить себя. Оказалось, что медведь давно нас учуял и ждал. Собака подсказала — села и головой крутит по сторонам. Подумал, что это какая-то засада. Верчу головой, в низине его нет. Вдруг замечаю боковым зрением, что медведь несется прямо на нас быстрее бегуна-спринтера. На крики косолапый не реагировал. Когда между ним и мной осталось не больше 10 метров, собака бросилась на медведя. В это время я выстрелил, попал хищнику в морду. Он очень быстро перевернулся, побежал в сторону, скрылся в лесу, — делится воспоминанием Дмитрий.

Мужчина доложил о ситуации в общество охотников и еще раз побывал в опасном месте с двумя охотоведами. Тогда на месте обнаружили немного крови и кусочек кости.

— Охотовед пояснил, что это с челюсти. Если разбита пасть, то медведь долго не протянет, умрет с голода. Прочесывание леса результатов не дало. В ближайшей деревне Конашъёль мы оставили старосте телефон на случай, если шатун объявится. До сих пор время от времени езжу туда, проверяю нет ли следов, — говорит Дмитрий. Скорее всего, считает охотник, агрессивность медведя была вызвана желанием защитить место, где он вырос, свои ягодные угодья от вторжения двуногого существа.

Мишек жалко. Но часто они подходят вплотную к поселкам и угрожают жизни людей. Тогда министерство природных ресурсов выпускает приказы об их отстреле

Седой медведь размером с лося

Житель Нившеры Олег Михайлов — заядлый охотник, медведей видел много раз. Но один случай вспоминает с содроганием. Поздней осенью мужчина плыл на лодке по лесной речушке, обследовал охотничьи угодья и снимал видео для своего блога на YouTube. Вдруг заметил на берегу лося. Охотнику стало любопытно, он пришвартовался у берега и стал исследовать следы зверя.

Вдруг собака залаяла по-особенному, предчувствуя опасность. Мужчина обернулся и обомлел: на него несся огромный седой медведь. Именно его мужчина видел с лодки, но принял за лося! Охотник успел запрыгнуть в лодку. Дрожащая камера запечатлела, как он отбивается от огромного медведя веслами и кричит. Мужчина успел выстрелить в небо, чтобы запугать хищника. К счастью, маневр удался, косолапый ретировался.

— После этой встречи меня трясло от страха еще долго. Это был огромный седой самец размером с лося. Почему он напал? Мимо того место я проплывал еще раз и увидел на березе обезглавленную тушу оленя. Получается, мишка просто защищал свою добычу, — рассказал охотник.

Неубиваемый хозяин тайги

Охота — целая наука. Осенью 2017 года сыктывкарец Михаил Петров с двумя товарищами заманивал медведя с помощью привады: в лесу раскидываются вкусняшки, привлекающие косолапого к месту охоты. Мужчины наблюдают за хищником с помощью укрытия наверху — лабаза, который делается не для безопасности, а чтобы запах человека не спугнул осторожного медведя.

Охотники приехали на место и увидели, что привада не просто разворочена, а зарыта в землю. Так с добычей поступает настоящий хозяин тайги! Правда, в первый день охоты мишка учуял гостей и не стал подходить к приваде. Тогда охотники поменяли тактику — на следующий день приехали пораньше, оставили товарища на лабазе и демонстративно уехали, чтобы зверь подумал — лес свободен от непрошеных гостей.

— С товарищем стали неподалеку ждать сигнала оставшегося на лабазе охотника. Он не заставил себя долго ждать — слышим выстрел, затем второй, третий, четвертый! Что-то пошло не так. Погнали к лабазу на машине, — вспоминает Михаил.

Вот про этого зверя рассказывает охотник

Товарищ рассказчика выпустил в медведя пять выстрелов. Это не убило зверя. Волоча за собой кровавый след, косолапый скрылся в лесу. Куда делся хищник? Медведь сделал круг вокруг охотников и вернулся, чтобы наказать обидчиков! Потапыч возник перед мужчинами в пяти метрах. Доля секунды — и он мог бы разорвать всех! Спас пес, который вцепился прямо в задницу раненого медведя.

— Зверь взвыл от боли, сел, а затем стал боком идти на меня. Я стреляю, стреляет друг. В стороне — товарищ, в руках которого гладкоствольное ружье, чтобы в упор убить медведя, если что-то пойдет не так. Он на наших глазах оседает, его задние лапы уже не работают, но он все еще отбивается, рычит. Мы выпустили еще пару зарядов, чтобы он не мучился, — говорит охотник.

Охотники смогли добыть матерого хозяина тайги весом 350 килограммов. Размер шкуры от кончика носа до основания хвоста — 2,4 метра! Памятная охота перевернула сознание мужчины.

— Адреналин получил, наверно, только медведь. У меня даже сердце не колотилось! Я понял, что нужно с охотой завязывать, так как пропадает инстинкт самосохранения. Однажды это может сыграть с охотником злую шутку, — подытожил рассказчик.

Про шатунов

В декабре прошлого года рыбак из деревни Кривое Удорского района Коми по первому льду пошел на рыбалку. Только пристроился ловить рыбу, как из леса вышел медведь. Некоторое время он разглядывал человека, думая, как ему поступить. Между рыбаком и зверем было около 100 метров. Бывалый удорчанин не растерялся — он стал кричать, чем изрядно напугал косолапого. Медведь скрылся в лесу.

— Сразу через профильные органы лицензию выдали, охотники буквально по следам вычислили и убили медведя. А то бы начал лазить по хлевам, собак таскать. Все-таки медведь, не залегший в зимнюю спячку, — это страшно. Сейчас все спокойно. Даже волков нет, — говорит глава поселения Важгорт Василий Малахиев.

В январе этого года о проделках медведя-шатуна заговорили в Ухте. На местном кладбище люди увидели следы косолапого и позвонили в экстренные службы. Специалисты выезжали на место, но следов мишки не обнаружили.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Волки-убийцы и медведи-людоеды: истории о смертельных нападениях хищных животных на людей в Коми

Мы собрали громкие случаи в одной подборке (подробности).

С. Лобов — Тайга – это моя жизнь. Приключения на охоте и рыбалке читать онлайн бесплатно

Тайга – это моя жизнь

Приключения на охоте и рыбалке

С. А. Лобов

© С. А. Лобов, 2017

ISBN 978-5-4483-9131-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

С годами я всё чаще стал вспоминать прошедшие годы и те случаи, которые произошли со мной в далёком прошлом. Что удивительно, передо мной возникали картины, как будто это было вчера, а не много лет назад.

Порой задумавшись, я вспоминал одноклассников и их характеры. А те разговоры, которые происходили возле костра и шутки друг над другом помню дословно до сих пор.

Поэтому я решился написать эти рассказы, чтобы сохранить память о тех временах и своих друзьях.

Когда мне исполнилось пять лет, папа стал брать меня с собой на сенокос. В зависимости от погоды нам приходилось долго жить в тайге, так как наш сенокос находился далеко от села. Тогда не было машин, поэтому мы добирались до своего участка на мотоцикле с люлькой по очень грязной и заболоченной дороге. Косили и собирали сено вручную так, что порой целый месяц нам приходилось жить в тайге, чтобы заготовить корм скоту.

В двенадцать лет папа отдал мне своё ружьё 16 калибра и я увлёкся охотой. С той поры я не представляю свою жизнь без охоты и рыбалки. Я восхищаюсь красотой нашего края, природа основательно потрудилась, чтобы создать это великолепие и незабываемые виды наших мест.

Дорогой читатель, я почему что уверен, что мои рассказы понравятся вам. Кое кто из вас вспомнит свои молодые годы и на душе станет тепло от этих воспоминаний. А молодым ребятам я пожелаю, как можно чаще бывать на природе, ведь там ты получаешь заряд бодрости и успокоение.

«Белку добыть – это серьёзно»

В один из осенних дней я зашёл к моему другу Павлу. Мы не виделись с ним около месяца, потому что были заняты на работе или занимались чем нибудь по дому. Мне захотелось встретиться с ним, поэтому я решил сходить к нему в гости.

С Павлом мы знакомы с детства, так как раньше жили по соседству и вместе проводили много времени. Он тогда держал лучших голубей в селе и был заядлым голубятником, а мы были у него помощниками. Своей компанией ходили по улицам и высматривали тех жителей, у кого были голуби. А вечером, сидя на нашей скамейке, придумывали план, как же будем добывать их.

Чаще мы применяли старый способ и заманивали чужих голубей. Когда они сидели на крыше какого нибудь дома, то проходя мимо, мы пугали их и бросали в небо своих голубей, которых держали за пазухой. Сначала они вместе долго летали в небе, а затем некоторые из чужих птиц отбивались от своей стаи и следовали за нашими голубями. Посидев на улице, они залазили в Пашкину голубятню, он ловил их там и закрывал в клетке, чтобы пожили взаперти и привыкли к его дому. Но иногда, что тут скрывать, мы залазили в чужие дворы, чтобы приобрести новых голубей. Если нас ловил хозяин, а это иногда случалось, дома получали трёпку от родителей. В то время многие из нас были увлечены разведением голубей, это сейчас редко встретишь человека, который держит их.

Ещё я помню, что тогда почти у каждого из ребят в заднем кармане шаровар находилась рогатка. Это было наше оружие, с которым мы не расставались и охотились на воробьёв. Между прочим кое кто из парней был настоящим снайпером и почти без промаха бил из рогатки по цели. С улыбкой я до сих пор вспоминаю, как ругали нас соседи, когда вставляли стёкла в окна своих домов, ведь после нашей стрельбы бывало и такое.

В то время мы с ребятами всё лето проводили на озере и купались до посинения, а вечером дрожа от холода бежали домой. У нас был свой распорядок проведение времени и целый день наши родители не видели своих чад. Проснёшься утром, а папа с мамой уже ушли на работу и ты чувствуешь себя вольной птицей, потому что никто не командует тобой. Быстро позавтракаешь и прихватив с собой удочку, бежишь на озеро. Если там захотел поесть, то не идёшь домой, а поймаешь несколько окуней и поджарив их на рожне утоляешь голод.

А в конце лета, когда созревали овощи, мы делали набеги на чужие огороды. Почему то репка или морковка с чужого участка всегда была желанней и вкусней, чем у тебя дома. В общем мы тогда доставляли неприятности своим родителям, но что поделаешь, ведь это было детство. По истечению прожитых лет порой я вспоминаю детские годы и начинаю мечтать, как бы вернуть назад время, чтобы снова почувствовать себя пацаном.

Я постучался в дверь и зашёл к Павлу в дом, он был не один, у него находился гость. Они сидели за столом на кухне с Василием, нашим общим знакомым и вели беседу. Пожав им руки, я взял табуретку, которая стояла возле печки и присел рядом. Расспросив у меня про мои дела, они снова вернулись к своему разговору. Видимо обсуждали что то важное и не задавая лишних вопросов, я стал слушать их.

Немного послушав мужиков я понял, что они собираются поехать на охоту, чтобы добывать белку. Охотничий сезон на добычу пушнины открывался у нас в конце октября, поэтому охотники заранее готовились к нему, так как весь отпуск им предстояло жить в тайге. А сейчас было как раз то время, когда должны разрешить охоту и можно было заезжать в лес.

Василий был старше нас и хорошо знал тайгу, потому что охотился уже много лет. У него уже был свой вариант, куда в этом году они будут заезжать на охоту. Он предложил его Пашке и начал объяснять, почему поедут именно в ту местность:

– Значит такое дело, мы завезём свои вещи в вершину Уды, потому что я хорошо знаю те места, так как там охотился не один год. В этом году на лиственнице было много шишек и я это видел сам, когда летом ездил по лесу. А шишка является основным кормом для белки, поэтому нынче она будет держаться в лиственничном лесу. В тех местах, куда мы собираемся заезжать, в основном находятся лиственничные леса, поэтому мы не должны прогадать и там должна быть белка.

Выслушав его, Пашка кивнул головой, что согласен с ним и поинтересовался:

– Вася, на какой технике будем завозить вещи в тайгу?

– Я возьму машину на работе и вечером завезём вещи в тайгу. Сейчас земля уже замёрзла и нет грязи, поэтому не затратим много времени на поездку. – ответил он и немного подумав, произнёс – До открытия охотничьего сезона осталась всего лишь неделя, поэтому у нас мало времени для сборов, так что нужно торопиться. Первым делом надо подковать своих коней, чтобы без проблем ездить по тайге. Во вторых нам надо как можно больше достать овса, чтобы подкармливать в лесу своих скакунов, ведь там не будет сена. У меня свой конь, так что есть на чём ехать, а ты где хочешь взять?

Читать дальше

Page not found — Первая Роса. Литературный клуб

Unfortunately the page you’re looking doesn’t exist (anymore) or there was an error in the link you followed or typed. This way to the home page.

  • ГЛАВНАЯ
  • АНДРЕЙ БЕЗДЕНЕЖНЫХ
  • АВТОРЫ
  • ПРОЗА
    • АНДРЕЙ БЕЗДЕНЕЖНЫХ. ФАТАЛИЗМ. Сборник
    • ДРАМА
    • РОМАНЫ
    • ПОВЕСТИ
    • РАССКАЗЫ
      • Александр Ралот. Результат положительный. Я женщина, мне можно. Загадка мемориальной доски. Плен во славу отечества. Смерть на водах. Альпинистка поневоле
      • Александр Ти.Мирный договор. Традиция. Выбор. Солдатское
      • Александр Ти. Актриса. Тормоза. Точка G. Другой Я
      • Александр Ти. Ворона. Депресука или Чужие-Близкие
      • Альмечитов Игорь. Зимы…Вокзалы. Без определённого места жительства. Москва — Благовещенск
      • Альмечитов Игорь. Двадцать пятая весна. Against a Blank Wall. Анна. A Fall Time
      • Альмечитов Игорь. Лабиринт. Весь этот блюз. Грани. Таракан. Страсти по Маяковскому
      • Альмечитов Игорь. Зима Девяносто Пятого
      • Бацунов Александр. Счетовод.Рыжик. Коваль. Ерофеич. Калмык. Бес. Яблоки. Ашкеназ
      • Бацунов Александр. Печка. Око за око. Порушенная вера. Брат на брата. Диверсанты. Нейтралка
      • Бацунов Александр. Банька. Обелиск. Предатели. Баглай. Костюм
      • Богдан Баега. Художника всякий может обидеть. Гвоздь программы. Под гром аплодисментов
      • Борисов Владимир. Парафраз об одиночестве, прохудившейся крыше, приближающейся осени и изумрудах. Белые цветы на темной, кирпичной стене. Шалава Люси
      • Васильев Денис. Ночной разговор писателя со своей Смертью. Письмо. Страх. Улитка. Дама с собачкой. Огонь любви
      • Воробъёв Анатолий. Весенние мгновения. Настойчивый Эрос. Ходоки от Невского. Дурачок из «компа»
      • Воронин Александр. Весенним днём. Пасмурной осенью. До новоселья. Брат. Неподаренная подвеска. Не столь отдалённые гастроли
      • Гаврилов Святослав. Добро пожаловать в забытие. Спичечный коробок
      • Гладков Константин. Джон Ренолл. Человек-время. Выбор. Надежды. Молчаливый. Угасающее солнце. Темные люди
      • Граждан Валерий. Завести швартовый. Прощание Славянки. Чудильник. Чудо света, но какое! Судьба Макара, или ангел в ночи
      • Граждан Валерий. Предтеча выхода в люди. Так получаются подводники. Приключения на природе
      • Гурьянов Сергей. Хранитель парковки. Кол. Тигры
      • Дворецкая Камилла. Последний привет Любимым
      • Добринский Владислав. Пока собирается дождь. Зло
      • Еланцев Константин. Главное, чтобы помнили. А я отсюда родом. Сокол. Берегиня. Продотряд. Баба Нюша. Сосед. По имени «жизнь»
      • Ефремова Дарья. Хороший сон. Оля. Мечта. Должник. Олень. Игра. Красное платье.
      • Жданов Алексей. Рассказы
      • Замлелова Светлана. Катя Варенцова. Метаморфозы
      • Ибукова Елена. Шаги. Выход. Еда и не еда. Правда
      • Исаев Владимир. Время и место
      • Келеш Ирина. Санаторий «Маяк». Урюк персикового дерева. Фантазии мальчика из деревни «Безлюдово». Жена Аболтуза Идиотова. Скамейка. Женская до(у)ля. Точка сборки
      • Киахиди Мария. Домой!
      • Костина Ирина. Август. Новость. Тыщщи
      • Котухов Леонид. Комсомолка. Анфиска
      • Красина Марина. Выпускной.
      • Краснов Игорь. Реквием. Избранный. Верой жив человек
      • Кудряшов Борис.. Пивная пробка. Не плюй в колодец. Реквием по детству
      • Кудряшов Борис. Эх, всё не так. Журавль в небе. Лыжная лихорадка. Летучий троллейбус
      • Кузенкова Юлия. Герой вне времени
      • Лоншаков Константин. Кошачий дождь. Убийца лис. Скальпель — в душу
      • Мамонова Ирина. Душа наизнанку
      • Мансурова Яна. Моя автобиография
      • Манцуров Дмитрий.Веское слово. Ситуации. Пьяный трамвай. Неприятное знакомство. ЧП. Утро
      • Мартишин Юрий. Киноман
      • Метла Антон. Третья суббота. Диоген. Мимо Портленда
      • Мещерякова Вера. Зелёный вагон
      • Мирончева Анна. Цветок дождя
      • Мухлынин Александр. Мы полетим
      • Невский Владимир.Пять. Все радости – завтра .Завтра будет никогда. Лада. Сеть.Половинки
      • Невский Владимир. Автобиография. Проходя, пройдёшь. Вечер счастья. Прохожий. Свеча на ветру. Finita. Каждому своё. Надежда. Осенняя усталость. Ночь под дождём
      • Невский Владимир. След дождя. Четыре часа в пути. Два брака. Чужая женщина
      • Невский Владимир. Горьковатый привкус счастья. Оживший огонёк. Бокал с вином. Сторожка барского сада. Душа леса. Скажи надежде «ДА».Трудные дни
      • Невский Владимир. Бархатный сезон. Проще простого. Жизнь прекрасна! Каникулы
      • Невский Владимир. Оправдание.Перекрёсток. Счастье длиной в неторопливую затяжку. Тополиный пух. Через тернии к звёздам
      • Невский Владимир. Мужики. Нулевой вариант. Морской узел. Розовая жемчужина
      • Невский Владимир. Трубка мира. Музыка под снегом. Посредине жизни. Ева. Дебют долгожданного счастья. Пробуждение. Девочка моя
      • Невский Владимир. Из блокнотов В. Чиркова
      • Невский Владимир. На даче. La femme fatale. Тонкая грань. Притяжение любви
      • Невский Владимир. Горький мёд. Соседи. Утро после юбилея. Срок давности. Лаврушка. Эфиоп из «Берёзовки». Ох уж этот Лермонтов
      • Невский Владимир. Ночь незашторенных гардин. Рандеву с прошлым. Однажды в октябре. Стерва. Замкнутый круг. Она не гордой красотою
      • Невский Владимир. Карамболь Заварзина. Чистильщик. Фикция. Калейдоскоп памяти. Амалия. Десять лет спустя
      • Невский Владимир. Кузьма Ильич. Запоздалое «прости». Попутчик. Замок из песка. Если бы… Женитьба мачо
      • Невский Владимир. Семь шагов до счастья. Вася, Василёк, Василиса. Ульга. Пряник и Сергеич. Кабысдох
      • Невский Владимир. Зигзаг. Та самая. Чистые озёра. Корпоратив. Рука возмездия. Барсетка
      • Невский Владимир. Истории большого спорта: «Закулисная игра». «Цена подката», «Боец», «Поклонник», «Офсайд»
      • Невский Владимир. Хозяйка земли таёжной. Приворотное зелье. За тридевять земель.Мулатка
      • Невский Владимир. Русалкин гребешок. Недописанный сонет.Егерь. Покоритель
      • Нечаева Алина. Зюля
      • Никифоряк Александр. Рассказы
      • Никишин Евгений. Сердце Тенгри. Чёрный стяг. Хозяин глуши. Мечтатели
      • Николаев Сергей. Лошади белые. Атауальпа. Упавшие звёзды. АнтиКультура. Рисунок слоника. Разговор с ангелом
      • Никонов Александр. Белошапочка
      • Осокина Алина. Закрытый город. Волхова. Совы нежные. Перед Пасхой
      • Оуэн Риддл Баркер. Тайсон
      • Патрикеева Полина. Рассказы
      • Петров Александр. Ограбление по…Кем я был в прошлой жизни
      • Петров Сергей. Курортная история. Верность
      • Полотнянко Николай. Шесть лет мне. Штаны. Книга блаженств. Миллион
      • Полотнянко Николай. Стеклянный графинчик. Минус единица слова, или один литератор попал в изолятор. Нос
      • Полотнянко Николай. Голубчик. Комиссар от митинга. Тёмная сила
      • Pol Pot. Случайно подслушанный разговор ни о чём. Миллениум
      • Пронин Дмитрий. Человек, умеющий говорить с голубями
      • Прохорова Валерия. Рассказы
      • Резников Владислав. Порыв ветра. Вспышка
      • Рыбкин Иван. Вожатая
      • Самсонова Дарья. Грег
      • Сафронов Евгений. Визуальная антропология. Коммунальный юродивый. Неприкаянный
      • Серебров Валерий. Ночная прогулка. Лампочка
      • Симонова Наталья. Снеговик. Яблоки. Красавица. Хмельной чай. Музыка жизни. Виртуоз
      • Синицкий Геннадий. Да воздастся каждому по делам его. Набат. Донор
      • Смирнов Михаил. О время, погоди. Внутри рассвета. Сердце матери. В тёмном небе фейерверк. Дачный сезон
      • Сотников Юрий. Как мы клад искали. После войны
      • Сущевский Александр. Рассказы
      • Сущевский Александр. Клякса на голубом. Чернобыльский клад. Грязь. Бабушка Алёна из деревни Чеблоково
      • Темерева Евгения. Счастьепад
      • Тимаков Александр. Карамолька. Чеченские рассказы
      • Тишин Василий. Как начиналось лето. Ворону
      • Троицкая Татьяна. Ртуть. Эбола. Саксофон
      • Улитин Игорь. Чечен Аю. Вор. Миша Мент
      • Унянина Жамиля. Непутевый. Слушайте, детки. Долгое возвращение к себе
      • Шевчук Ирина. Рассказы
      • Шестаков Илья. Деревня
      • Шпоркина Диана. Здравствуй, Красная Поляна!
      • Щапова Галина. Воспоминания о походе. На бархатных путях. Рассказы бывалого охотника. Западня
      • Элла Жежелла. Умер человек, говорят, хороший. Оленики бегут.Напоследок или я больше не хочу тебя ненавидеть. Вымой полы и твори. Первая любовь и швабра в кепке
      • Элла Жежелла. Осмеянная. Я — на ракете. Выше предрассудков
      • Элла Жежелла. Вязаный капор, страсть и ненависть. Первый мужчина всегда умирает
      • Элла Жежелла. Пошел ты…через мост. Акафист. По имени «Одеяло»
      • Ясюлис Дмитрий. Крыша. Обещание.Так почему же всё-таки любовь? Сны
      • Ясюлис Дмитрий. История, рассказанная неправильно. Школа
    • МИНИАТЮРЫ
    • ВЕРСЭ
    • НОВЕЛЛЫ
    • ДЕТЕКТИВЫ
    • ЮМОР
    • ДРАМАТУРГИЯ
    • СЦЕНАРИИ
    • ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ
    • ФАНТАСТИКА, ПРИКЛЮЧЕНИЯ
    • НАУЧНАЯ ФАНТАСТИКА
    • ЭКШН
    • ФЭНТЕЗИ
    • МИСТИКА
    • УЖАСЫ
    • СКАЗЫ, БЫЛИНЫ, ЛЕГЕНДЫ
    • ПРИТЧИ, ФИЛОСОФСКАЯ ПРОЗА
    • ЭПИСТОЛЯРНЫЙ ЖАНР
    • Андрей Безденежных. СИМБИРСКИЙ КОНТЕКСТ
    • ПУБЛИЦИСТИКА
    • ЭССЕ
    • ЭТО ИНТЕРЕСНО
  • ПОЭЗИЯ
  • ДЕТЯМ
  • КОНКУРС
  • ГАЛЕРЕЯ
  • О НАС

Зов диких и востребованных охотников на соболей в сибирской тайге

АРЗОМА КЛЮЧ, Россия — В шляпе, сделанной из шкуры охотничьих собак, разочаровавших его, Валерий Карнилов, крепкий бывший скотовод, всего две недели этой зимой бродил по предгорьям Саян, когда его лайки первыми посадили на деревья. Трофей сезона — рычащий баргузинский соболь с кремово-золотистой шерстью и черным хвостом.

После десятилетия хаоса и коллапса российской меховой промышленности, подъемов и спадов на розничном рынке и ожесточенной оппозиции со стороны международных организаций по защите прав животных единственной неизменной константой в торговле мехом была монополия России на самые востребованные шкуры. в мире: из Баргузинского района Сибири.

В пагубной постсоветской экономике российские охотники стали опорой мирового производства соболя, нарушив баланс по сравнению с советскими временами, когда соболиное хозяйство производило большую часть шкурок. По словам российских экспертов по меховой промышленности, теперь охотники, которые каждую осень отправляются в тайгу, в 4 раза больше, чем крошащиеся пушные фермы в России.

«После распада Советского Союза в России было около 200 норковых ферм до примерно 50, которые все еще работают, и не все из них хорошего качества, и осталось только пять соболиных ферм», — сказал Виктор Чипурной, заместитель директора Союзпушнина, меховая ассоциация, которая в советские времена монополизировала все аспекты отрасли, но теперь покупает и продает мех, конкурируя с частниками.

Сегодня Россия экспортирует шкуры, потому что экономика постоянно не может привлечь инвестиции, необходимые для обрабатывающих производств. Тем не менее, по официальным данным, российская меховая промышленность оценивается в 1 миллиард долларов, а с учетом контрабанды, браконьерства и незарегистрированной торговли эта цифра достигает 2,5 миллиарда долларов, сказал Чипурной.

Монополия на соболя помогла сохранить в России обширную охотничью культуру. Сегодня насчитывается не менее 10 000 лицензированных профессиональных охотников, которые в советское время работали в тех же социальных коллективах, что и фермеры и фабричные рабочие.Ряды пополнились до 200 000 любителей — и немало браконьеров. В сезон с октября по середину февраля они отстреливают или ловят до 250 000 соболей.

И хотя российские охотники страдают от экономических потрясений, которые обрушились почти на все постсоветские учреждения, десятки тысяч все еще откликаются на зов дикой природы.

«Мы приходим сюда ради души», — сказал Александр Шевченко.

При уровне безработицы в 50 процентов во многих сибирских деревнях охота может показаться привлекательной профессией.И всегда есть случайный хорошо оплачиваемый иностранец, которого можно направить на охоту на медведя или северного оленя.

Охота Экология коренных народов Байкала

Сотни тысяч животных ежегодно умирают из-за действий охотников и браконьеров, поставщиков сельскохозяйственной продукции, производителей модной одежды из кожи и меха … Международные конвенции по защите животных усыновляют; В некоторых странах были приняты специальные законы, устанавливающие ответственность за жестокое обращение с животными.

Однако часто кажется, что мы «изобретаем велосипед»! Уникальный опыт уважительного сосуществования человека и представителей животного мира буквально рядом с нами, в охотничьей культуре и традициях коренных народов Прибайкалья — эвенков (тунгусов) и бурят.

Экологические правила охоты коренных народов Байкальского региона

Культное отношение сибирских народов к лесным животным формировалось тысячелетиями.Во многом это было связано с тем, что животные буквально обеспечивали повседневную жизнь коренных жителей Байкала: давали пищу, шкуры животных, материалы для домов, лекарства животного происхождения … При этом на крупных животных велась охота. только ради мяса, а на пушных зверей охотились ради шкуры. Не было понятия «охота ради охоты»! И эвенкийский, и бурятский примеры — интересные примеры не только адаптации человека к очень суровым природным условиям, но и гармоничного и безболезненного «включения» в экосистему региона.

Буряты считали наступление охотничьего сезона знаменательным. Они облачились в праздничные шубы и совершили обряд очищения. Действительно, они не ходили на охоту, а были в гостях у Хозяина тайги, Хангая, хозяина всех зверей и птиц. Буряты считали его величественным седобородым стариком на коне. Хозяин Тайги был добр и милосерден, но только к тем, кто не нарушал его покой. Итак, в тайге были строгие правила поведения людей: соблюдать чистоту и порядок, не шуметь, особенно в лагере.Запрещалось поливать тропы водой, валить деревья возле своих кемпингов, наводить беспорядок, бросать в огонь шерсть или войлок (а также бросать в огонь другие вещи, которые могут вызвать сильный неприятный запах), петь песни или громко кричать, особенно в период гнездования птиц, поскольку это может отпугнуть их от мест гнездования.

Буряты считали, что Хангай любил слушать сказки, что могло способствовать доброжелательному отношению Хозяина тайги к охотникам.Поэтому сложилась интересная традиция привлечения удачи на охоте: охотники брали с собой в лес сказочников-улигершинов (онтохошинов); эти рассказчики получали долю добычи наравне с охотниками.

Обряд жертвоприношения седобородому старику совершался как до, так и после охоты, причем успешный охотник должен был делить добычу со всеми, с кем встречался на своем пути. И это был не просто «жест доброй воли». Если человек принимал добычу в подарок, казалось, что он разделяет ответственность за пролитую кровь.

Многочисленные охотничьи запреты, суеверия, обряды во многом имели чисто материальные практические корни и были связаны не только с прекрасным знанием образа жизни и повадок животных, но и с особой охотничьей этикой, стремлением людей и дальше обеспечивать себя. еда:

— охотились только на взрослых самцов; убийство женщины считалось злом;
— потомство, потерявшее мать, нельзя было оставить в живых, потому что они были обречены на страшную голодную смерть;
— запрещена охота в местах отела лося, косули, благородного оленя;
— запрещалось начинать охоту, если животные терпели бедствие после засухи, наводнения, гололеда и нехватки кормов.

Буряты считали, что стремление получить обильную добычу нужно ограничивать: нельзя зря убивать животных, оставлять раненую дичь в лесу. Бытовало мнение, что бурятский охотник не должен убивать более 99 медведей за всю свою жизнь. Жадный охотник мог потерять своих детей, что происходило как бы в обмен на животных, убитых сверх меры.

Дань жертвам

И буряты, и эвенки относились к животному миру с глубоким уважением, что, конечно, не случайно.Ведь по легенде, например, хориские буряты произошли от небесной девушки-лебедя, а первым бурятским шаманом был орел. Многочисленные правила охоты удачно сочетались с требованиями природы; поэтому они естественным образом превратились в своеобразный тайный кодекс.

Отношение к добыче в традициях охоты эвенков чрезвычайно содержательно.

Охотники твердо верили, что животные и рыбы могут понимать человеческую речь. Так что категорически запрещалось говорить неодобрительно даже о самой незначительной добыче, не говоря уже о оскорблении любой добычи.Чтобы заранее не отпугнуть животных, охотники использовали различные аллегории для обсуждения своих будущих действий.

Эвенкийские охотники были обязаны уважать убитое животное, даже одевать его только по определенным правилам. Они должны были знать, когда остановиться во всех отношениях. Легенда гласит: «Однажды во время осенней охоты двое эвенков убили столько лосей, что не смогли разделить все туши и поправить их. Им пришлось отказаться от некоторых убитых животных. Хозяин тайги наказал за это охотников.Оба они вскоре заболели и скончались ».

Ценную добычу отметили праздничным обедом. Разговоры охотников во время этого обеда были посвящены только эпизодам последней охоты, к тому же они очень ласково отзывались о добытых животных; Подчеркивалось, что этот ужин был приготовлен в честь «высокого гостя», а перед началом трапезы «высокий гость» был приглашен к котлу.

Голова добытого лося или дикого оленя обязательно приносилась домой для проведения особого обряда, когда голову ставили на почетное место, на специально вышитый коврик, лицом прямо к огню.Ставили сковороду на плиту или огонь, нагревали и бросали в нее жир и в огонь. Голова жертвы и все ритуальные предметы окуривались дымом пригоревшего жира, и охотник обращался к духу-покровителю людей и оленей с просьбой «послать такую ​​жертву еще раз». Только после этого стали резать и варить мясо.

Шкура, снятая с куницы или соболя, была вывешена на видном месте; на ночь снимали шкуру, чтобы посторонние не могли обидеть добычу.

Эвенки верили, что убитое животное возродится в виде другого животного. Поэтому все его останки были тщательно собраны, а затем захоронены или хранились в укромном месте.

Они также уважали пойманную рыбу.

Именно знание образа жизни и повадок животных позволило коренным народам выбирать необходимые условия, объемы и объекты охоты и соблюдать их, не истощая природных ресурсов.

Зов дикой природы Медведь Тайга Сюжетные миссии 23 27 Геймплей скачать mp3 (30.08 МБ)