Кит pcp: Кит для изготовления PCP-винтовки из МР-60, МР-61 купить с доставкой

У них есть мозоли, в отличие от других китов, за исключением гренландского кита .

Хекстра и др. (2003) обнаружили, что ПХФ был наиболее распространенным галогенированным фенольным соединением, обнаруженным в арктической плазме гренландского кита .

Толпа в Барроу, Аляска, собирается вокруг гренландского кита , который будет обеспечивать население пищей.

Этот район также является важным районом летнего отдыха для гренландского кита , белухи и нарвала.

Однако результаты анализа ДНК этих ископаемых костей в 2013 году показали, что на самом деле это кости гренландского кита .

Музей также получил скелеты гренландского кита (Balaena mysticetus) и молодого синего кита (Balaenoptera musculus), которые выставлены до сих пор.

Власти неоднократно переклассифицировали три популяции южных китов плюс гренландский кит как один, два, три или четыре вида либо в один род, либо в два отдельных рода.

Государственное морское млекопитающее: Гренландский кит , принят на вооружение в 1983 году.

Игаликтуук: Общественное управление заповедником гренландских китов

Всего у нас 10 круизов с гренландским китом .

В течение 7 месяцев, проведенных в Арктике, предположительно в поисках гренландского кита , SCP-1522-2 столкнулся с айсбергом.

Это огромная туша гренландского кита .

Гренландский кит очень важен для нашего образа жизни.

Племена эскимосов Аляски, живущие в прибрежных деревнях, охотятся на гренландского кита на протяжении тысячелетий.

Гренландский кит всплывает на поверхность после погружения на краю льдины.

Жизнь, свобода и наркотики — The Atlantic

Слушайте и подписывайтесь: Подкасты Apple | Спотифай | Сшиватель | Google Podcasts

Профессор Колумбийского университета Карл Харт посвятил свою карьеру изучению действия наркотиков и сам употребляет героин. В своей книге «Употребление наркотиков для взрослых » он утверждает, что употребление наркотиков не только может быть безопаснее, но и что это наше право.

На этой неделе, Эксперимент : как злоупотребление наркотиками мешает нашему праву на жизнь, свободу и стремление к счастью.

Стань частью Эксперимент . Используйте хэштег #TheExperimentPodcast или напишите нам по адресу [email protected].

Этот эпизод был создан Элвином Мелате и Кэтрин Уэллс при помощи Габриэль Берби. Особая благодарность Мишель Чиаррокка. Проверка фактов Уильямом Бреннаном. Звуковой дизайн Дэвид Херман. Разработка Александра Оверингтона.

Стенограмма этого эпизода представлена ​​ниже:

( Синтетические крики китов отражаются в пышной, пляжной, лоу-файной среде — звуки разбивающихся волн, мягкое гудение проезжающей машины. )

Джулия Лонгория: Я Джулия Лонгория, а это Эксперимент . На этой неделе мы передаем его продюсеру Элвину Мелате.

( Музыка резко обрывается. )

Элвин Мелате: Я хочу представить вам доктора Карла Харта.

Мелате: Так что, может быть… Ну, давай начнем с того, что ты расскажешь мне, э-э, кто ты такой.

Карл Харт: Я Карл Харт.Я профессор Колумбийского университета. Я также научный сотрудник Психиатрического института штата Нью-Йорк.

Мелате: Карл нейробиолог, но недавно он очень заинтересовался одним из наших основополагающих документов.

Харт: Для нас действительно важно думать о Декларации независимости, потому что я был невежественен — как большинство американцев — и я не читал ее во взрослом возрасте. Итак, когда вы читаете это во взрослом возрасте, вы понимаете, Это глубоко!

( Мягко возникает полное, богатое ложе аккордов в стиле саксофона и ксилофона. )

Hart: Это первоначальное обещание американским гражданам. Вот что значит быть американцем.

Мелате: Карл большой поклонник Декларации независимости. И он был в крестовом походе, чтобы другие люди тоже прочитали это.

Харт: Мне кажется, что всякий раз, когда я веду эти разговоры — особенно когда я упоминаю Декларацию независимости — люди говорят: «Да, да, да», как будто они знают, что в Декларации, когда, в на самом деле, я знаю, что нет, потому что вам незачем это читать, потому что никто не требовал, чтобы вы это читали.

( Музыка развивается. Ритм хлопков и перкуссии нарастает. )

Мелате: И причина, по которой он хочет, чтобы люди прочитали это, заключается в том, что он думает, что есть одна большая часть американской жизни, где мы находимся’ • Разрешить людям делать то, что декларирует документ: пользоваться правами на жизнь и свободу и стремиться к счастью.

Hart: Это означает, что вы имеете право жить так, как считаете нужным, если вы не мешаете другим делать то же самое.И в третьем предложении говорится, что правительство должно быть создано для обеспечения этих прав, а не для их ограничения!

Это очень важно для меня, потому что мы делаем прямо противоположное, когда дело доходит до наркотиков, и, похоже, всем насрать.

( Музыка звучит какое-то время, затем затихает, сменяясь бренчанием электрогитары, тряской перкуссией и синтезаторами. )

Лонгория: История, которую мы рассказываем себе о наркотиках в нашей стране, часто на самом деле просто: «Наркотики опасны, как и люди, которые их употребляют; просто сказать нет. Доктор Карл Харт посвятил свою карьеру исследованиям, подтверждающим эту историю, пока не узнал, что все не так просто.

Я Джулия Лонгория. Это Эксперимент , сериал о нашей недостроенной стране.

( Музыка заканчивается. )

Мелате: Карл вырос в Майами в 70-х и 80-х годах.

Hart: Я вырос в преимущественно чернокожем районе, который некоторые сочли бы «бедным».

Мелате: И он получил очень четкое сообщение о наркотиках.

Hart: Люди говорили о наркотиках точно так же, как и сейчас: «Наркотики — это плохо». «Не употребляйте наркотики». «Наркотики — источник наших страданий». «Наркотики вызывают зависимость». «Наркотики — причина преждевременной смерти людей».

Мелате : Многие люди в его районе пили, курили сигареты или травку, но были наркотики, которые казались недопустимыми — те, о которых люди предупреждали его: такие наркотики, как крэк и героин.

Харт: Ничего страшного в том, чтобы увидеть рекламное объявление с кем-то вроде Пи-Ви Германа.

Пи-Ви Герман: (Из старой телевизионной передачи.) Это крэк. Рок-кокаин.

Харт: Пи-Ви Герман говорил с детьми, говорил что-то о…

Герман:

Харт: «Эй, ты хочешь быть крутым, как я». Мм: «Я не употребляю крэк, потому что делать крэк — это все равно что засовывать в рот заряженный пистолет и нажимать на курок».

Герман: (Из старой передачи по телевидению. На заднем плане играет пульсирующее сердцебиение.) Вы ошибаетесь. (Играет тяжелый звуковой эффект, похожий на падение бомбы, искаженный хриплым звуком телевизора.)

Харт: И это надолго осталось в моей памяти.

Некоторые из моих предположений заключались в том, что такой наркотик, как крэк, вызывает такое привыкание, что достаточно одной дозы, чтобы потребитель стал зависимым; все, кто курил крэк, со временем становились зависимыми; а потом, о людях, употребляющих наркотики, я думал, что они ужасные люди. Я думал, что они были безответственными людьми. Я думал, что они могут только сосредоточиться на очередной дозе своего наркотика.

Мне потребовалось добрых 15 лет, чтобы начать подвергать сомнению историю, которую я себе рассказывал.

Мелате: Справедливо ли сказать, что вы боялись наркотиков?

Харт: Да, честно говоря, я очень боялся наркотиков. Я настолько поверил этим сообщениям, что решил изучить наркотики и попытаться выяснить, как я могу помочь людям, которые являются наркозависимыми.

( Играет грубая электронная музыка, редкая, как струны в пустой комнате. Со временем в комнату входит все больше струн. )

Мелате: В 90-х Карл изучал естественные науки. В конце концов он получил степень магистра и доктора философии. в неврологии и психологии.

Hart: Это считалось «десятилетием мозга».

Мелате: Он хотел выяснить, как наркотики влияют на мозг.

Харт: Я бы посмотрел на эти клетки мозга в этой области, называемой «прилежащее ядро».

Мелате: Он специально изучал дофаминовые клетки, которые, по его мнению, могли быть причиной наркозависимости.

Харт: И поэтому у меня была иллюзия, что если я смогу правильно манипулировать этими клетками, то смогу остановить желание людей, чтобы человек больше не хотел кокаина.

Мелате: Один из способов, которым он изучал это, заключался в том, что он приводил людей в лабораторию и давал им наркотики.

Hart: Как кокаин, как метамфетамин, как марихуана.

Мелате: А потом он смотрел, что произойдет.

Hart: Влияние на их кровяное давление, частоту сердечных сокращений, их социальные взаимодействия. Мы наблюдали за воздействием на их мозг.

Мелате: В лаборатории он начал изучать некоторые вещи, которые не совсем соответствовали тем сообщениям, которые он получил в детстве.

Харт: Я давно понял, что организм не различает тяжелые и легкие наркотики. Это своего рода человеческий феномен.Хотя абстиненция от героина неприятна… но вероятность того, что кто-то умрет от абстиненции от героина, низка по сравнению с вероятностью того, что кто-то умрет от абстиненции от алкоголя.

( Музыка стихает. )

Мелате: Хм. Мне это любопытно, потому что меня всю жизнь внушали, что, скажем, героин — невероятно опасный наркотик, что он на порядок отличается от марихуаны. Вы хотите сказать, что наука этого не говорит?

Харт: Да.Я хочу сказать, что бесполезно говорить, что героин — это смертельный наркотик, тогда как марихуана не так вредна. Это бесполезно, потому что мы можем представить ситуации, когда марихуана опаснее героина. Давайте просто подумаем о ком-то, кто подвержен — я не знаю — тревожности и паранойе. Вы даете этому человеку дозу марихуаны, и вы запускаете паранойю. Вы можете вызвать тревогу — паническую атаку.

Подобная доза чего-то вроде героина не дала бы такого эффекта.

Все зависит от того, какие эффекты вы рассматриваете, когда думаете о попытке определить «О, этот наркотик гораздо опаснее того».

( Окружающая музыка рождается из тишины. Она нежная и задумчивая. )

Мелате: Опиоиды, такие как героин, убивают десятки тысяч людей в год. Но в своем исследовании Карл обнаружил, что наши представления о вреде наркотиков не обязательно связаны с наукой.

Возьмем наши представления о зависимости. Обычно мы думаем, что тяжелые наркотики вызывают более сильную зависимость, чем так называемые легкие наркотики. Но это не обязательно так. Например, в Соединенных Штатах около 15 процентов людей, употребляющих алкоголь, становятся зависимыми от него, что соответствует такому же показателю, как кокаин. Около трети людей, пробующих табак, становятся зависимыми, что на самом деле выше, чем у людей, пробующих героин.

Харт: Все эти улики противоречили тому, что я думал.

Мелате: Тем не менее, к концу 90-х Карл был в мейнстриме, когда речь шла о наркотиках. Он закончил аспирантуру и получил очень престижную работу исследователя в Колумбийском университете. Он входил в состав важных комитетов, получил многомиллионные исследовательские гранты от Национального института по борьбе со злоупотреблением наркотиками.

Hart: Я продолжал верить, что большинство людей, принимавших эти наркотики, были зависимы, что потребители наркотиков были одними из самых безответственных людей в нашем обществе.Я долго верил во всю эту дезинформацию.

( Музыка меняется, как будто она движется сквозь слои воды, а затем полностью исчезает. )

Мелате: Когда он начал сомневаться в истории, он вернулся в историю. Он хотел знать, откуда взялись эти идеи.

Харт: Идея, например, о том, что героин намного опаснее марихуаны? Эта идея уходит своими корнями в начало 20 века.В начале 1900-х опиоидные наркотики ассоциировались с американцами китайского происхождения, которые приехали помогать строить железные дороги после Гражданской войны, и они принесли с собой свою практику курения опиума.

В нашем обществе были люди, которые были расстроены тем, что эти китайцы открыли эти опиумные притоны, потому что женщины часто посещали эти места, и эти места были в хорошем финансовом состоянии. И один из способов удостовериться, что они не поступили так же, — выдумывать эти дикие истории о воздействии опиума.Вы говорите что-то вроде: «Китайцы развращают наших хороших белых женщин, и поэтому нам нужно принять закон, чтобы сократить количество опиумных притонов. Нам нужно принять закон, запрещающий смешение рас в этих заведениях».

Это одна из причин, по которой вы верите в то же, что и в отношении героина и других опиоидов, и мы можем последовательно и постоянно связывать плохое поведение какой-то группы, которая нам не нравится, с наркотиком. И тогда мы можем поносить эту группу, даже не говоря об этом.Мы говорим, что очерняем наркотик, но на самом деле мы очерняем эту группу.

Мелате: Карл говорит, что то же самое произошло с кокаином. Было время, когда в Америке это было законно. Он даже был ингредиентом оригинальной формулы Coca-Cola! Но потом в СМИ появилась история о том, что чернокожие употребляли кокаин, и это делало их жестокими.

Hart: Например, поступали сообщения о том, что чернокожие мужчины насиловали белых женщин после приема кокаина.Поступали сообщения о том, что чернокожие, приняв кокаин, не могли быть остановлены пулями 32-го калибра. И поэтому это вынудило некоторые полицейские силы перейти от оружия 32-го калибра к оружию большего калибра, в некоторых случаях 38-му. Кроме того, это вынудило Конгресс впервые принять национальное законодательство, запрещающее наркотики. И этот закон известен как Закон Харрисона 1914 года, который, по сути, запрещал опиоиды и кокаин.

Мелате: Эта схема повторяется и сегодня.Мы по-прежнему ассоциируем предположительно плохие наркотики с маргиналами.

Харт: Давайте подумаем о кетамине и PCP.

Химически эти препараты практически идентичны. Люди принимают кетамин в поисках какого-то более высокого духовного плана. PCP, с другой стороны, ассоциируется с полицейскими историями, историями, которые показывают, что если вы примете PCP, у пользователя разовьется сверхчеловеческая сила, и полиции потребуется — хм, я не знаю — 48 пуль, чтобы убить человека.

Еще один пример этого — и он связан с классом, а не с расой: метамфетамин и аддерол — это, по сути, один и тот же наркотик. Но когда мы думаем об истории, связанной с метамфетамином, мы думаем о бедных белых людях, у которых есть проблемы, потому что [Пародия на человека, который верит в то, что он говорит] «этот наркотик настолько опасен и настолько зол, что он превратил этих людей в социальных дегенератов». ». [Возвращение к обычной речи.] Принимая во внимание, что употребление аддералла, э-э, ожидается среди наших успешных людей в нашем обществе.Дело в том, что нарративы, которые сложились вокруг этих наркотиков — дифференциальный нарратив, просто не — просто не оправданы.

Мелате: Если то, что вы говорите — что, например, многие химические различия в этих препаратах несколько незначительны — я пытаюсь выяснить, например, нет ли других людей как вы в исследовательских лабораториях, изучающих химический состав этих лекарств?

Харт: Да, в таких лабораториях, как наша в Колумбии, собрано множество данных.И сами исследователи, они все знают, в частном порядке. Скажут ли они что-нибудь публично , это совсем другая история. Еще одна ключевая причина, по которой исследователи, гм, могут ничего не говорить, заключается в том, что есть исследователи, которые искренне верят, что лучше ошибиться в сторону осторожности. То есть лучше напугать людей наркотиками, и таким образом вы действительно снизите вероятность того, что кто-то будет употреблять эти наркотики, потому что эти наркотики несут в себе определенные риски.

Мелате: Почему мы так боимся? Чего мы на самом деле боимся?

Харт: Мы боимся неизвестного.

( Легкий ритм музыки. Нестройные ритмы продолжают играть на фоне шума бегущей воды. )

Харт: Гораздо проще просто сказать «нет», чем проинформировать себя. Как родитель, вам не нужно ничего узнавать о марихуане, кокаине или чем-то еще. Все, что вам нужно сделать со своими детьми в рамках их антинаркотического просвещения, это сказать: «Нет». Просто сказать нет. Вы можете оставаться в неведении о наркотиках, и вас будут считать хорошим родителем.

( Долгий момент только с нестройной музыкой. )

Мелате: Проблема с этим страхом, говорит Карл, не только в том, что мы не честны в отношении реальных рисков употребления наркотиков. Дело в том, что преувеличение опасности наркотиков ведет к пагубной политике.

( Музыка стихает. )

Харт: Эта политика является репрессивной и драконовской, и она поддерживает нашу войну с наркотиками.

Наша война с наркотиками — одна из самых эффективных программ трудоустройства в стране.Это эффективный способ нанять больше копов. Ну, и вы можете оправдать это, сказав: «Мы уберем эти наркотики с улиц». Тюремная индустрия выигрывает. Компании, которые проводят анализы мочи, получают выгоду, потому что мы проверяем мочу людей, а не смотрим на их поведение.

Политикам выгодно. Они могут просто сказать своим избирателям: «Мы собираемся выставить на улицы больше полицейских и убрать наркотики из вашего района».

Это так просто сделать.Неважно, что вы не имеете дело с реальными проблемами, с которыми сталкиваются люди, такими как безработица, плохое образование, отсутствие медицинского обслуживания. Вам не нужно иметь дело с любым из этого материала. Все, что вам нужно сказать, это: «Я выставлю на улицы больше копов». Все получают выгоду.

Мелате: Это… [Вздыхает] Это помогает объяснить…? Например, есть ли что-то особенное в Америке, что, по вашему мнению, поддается этой паранойе или этому страху?

Харт: Да, есть что-то в Америке, что поддается наркотической паранойе.Давайте просто подумаем о Джордже Флойде, который был убит прошлым летом, и мы все видели это на видео. Дерек Шовен поставил колено на шею Джорджа Флойда. Мы все это видели.

Но защита заключается в том, что «у Джорджа Флойда в организме был фентанил. У Джорджа Флойда в организме был метамфетамин. В его организме была марихуана». Это причины его смерти.

И это одна из причин того, что мы менее склонны смотреть на ситуацию с наркотиками трезво, потому что она обеспечивает прекрасного козла отпущения и дает оправдание нашему расизму.

( Лоу-фай, играет музыка. )

Мелате: Итак, Карл написал книгу, которая вышла в прошлом году под названием Употребление наркотиков для взрослых . И в нем он, по сути, утверждает, что история, которую мы рассказываем себе о наркотиках и потребителях наркотиков, просто не соответствует действительности. Ложь причиняет вред.

Итак, нам нужен честный, детальный разговор. И он подумал, что мы могли бы начать с того, что честно расскажем о , который употребляет наркотики.

( Играет мелодия клавишного синтезатора. Это пышно и мечтательно. )

Hart: Типичный наркоман — белый американец из среднего класса. Я хочу, чтобы общественность осознала этот факт. Вот почему я прошу людей выйти из укрытия, чтобы мы могли изменить представление о том, кто такие на самом деле потребители наркотиков.

Мелате: Карл попросил наркоманов выйти, показать себя — и начал с себя.

Лиза Кеннеди Монтгомери: Сногсшибательная вирусная история последних нескольких дней о профессоре Колумбийского университета, который говорит, что употребляет героин и другие наркотики для поддержания здорового баланса между работой и личной жизнью.

Неизвестный комментатор: Этот профессор психологии говорит, что ему нравится нюхать героин у камина, чтобы расслабиться. Мне жаль. Что сказал этот парень?

Мелате: После перерыва Карл узнает, как трудно вести честный разговор в Америке.

( Музыка закончилась. Это перерыв.)

( Вступительная музыка ток-шоу Клуб Завтрак звучит: «Разбуди эту задницу! Это Клуб Завтрак .” )

DJ Envy: Что вы думаете, ребята?

( Момент перекрестных помех. )

DJ Envy: Мы говорим о героине! [Смеется.] Это наркотик, вызывающий сильнейшую зависимость. Например…

( Звук исчезает. )

Мелате: Книга Карла Харта содержит множество исследований о наркотиках, его собственных и других. Но рассказ СМИ об этом свелся к чему-то другому: спектаклю о профессоре из Колумбийского университета, который употребляет героин.

( Медиамонтаж начинается. )

Майкл Смеркониш: Он также регулярно принимает молли, экстази и метамфетамин, говоря, что они помогают поддерживать баланс между работой и личной жизнью.

Кеннеди: Рефлекторная реакция большей части страны была: «Что за фронт?»

The Breakfast Club звонящий: Я думаю, что то, что он говорит, очень безответственно.Здесь, в Америке, нет безопасного способа употреблять героин.

( Монтаж заканчивается. )

Харт: Когда я писал книгу, я понял, что должен поделиться некоторыми личными подробностями, чтобы читатель заинтересовался моей темой.

Мелате: Карл написал в своей книге, что употреблял героин. Мало того, что он сделал это, но на момент написания книги он шел уже пятый год, будучи постоянным потребителем героина.

Харт: Э-э, и это привлекло все внимание к этой теме. Но вы искажаете его и заставляете людей обращать на него внимание нечестным и неверным. И это делает меня больным.

( Бессвязные ноты играют на электрогитаре поверх повторяющегося ритма. )

Мелате: Он написал эту книгу, чтобы попытаться заставить людей переосмыслить то, как мы говорим о наркотиках. Но вместо этого он каким-то образом стал символом именно того ложного повествования, с которым боролся.Казалось, не имело значения, что его аргумент был основан на том времени, которое он провел в лаборатории.

Харт: Тот факт, что я занимаюсь этим уже 30 лет? Никто не заботится. Их волнует только то, что в каком-то издании написано, что я каждый день колюсь героином.

Мелате: Несколько изданий обстреляли его, вытащив сенсационные цитаты без какого-либо исследования. Один обязательно упомянул, что он отец троих детей.

Но Карл говорит, что не пристрастился ни к каким наркотикам.Он функционирует в обществе. Он хорошо справляется со своей работой. И вообще, его идеальный мир — это , а не какой-то экзотический наркотик, доступный всем. Это регулирование.

( Музыка нарастает, а затем быстро стихает. )

Харт: Итак, мой идеальный мир таков, что правительство вмешается и регулирует героин так же, как оно регулирует алкоголь, точно так же, как оно регулирует табак. Таким образом —

Мелате: Ну, это на самом деле приводит меня к вопросу конкретно об опиоидной эпидемии.Вы знаете, за последние лет 20 или около того, я думаю, что цифры примерно 400 000 человек умирают от передозировки рецептурных или незаконных опиоидов. Начало этому положила относительно регулируемая система, когда люди получали рецепты в кабинетах врачей.

И мне интересно, в такой строго регулируемой среде, и у нас все еще есть эта зависимость и смерть — мне интересно, что вы думаете об этом с точки зрения вашего общего аргумента?

Харт: Дело в том, что люди умерли, ну, те, кто получил опиоиды от своих врачей. Это факт. Дело здесь в том, что мы не можем быть настолько наивными, чтобы думать, что жизнь не лишена рисков. Люди умирают. В прошлом году в автомобильных авариях погибло 40 тысяч американцев.

Мелате: Но разве не правда, что все постоянно садятся в машину. Это как… Масштаб этого должен быть другим, не так ли?

Hart: Итак, мы можем представить себе такое место, как Португалия, где героин декриминализовали, и число людей, умерших от героина, резко сократилось.Поэтому я предполагаю, что если мы законно отрегулируем это, избавимся от загрязнителей, улучшим просветительскую работу — конечно, убедившись, что есть требования, прежде чем вы сможете купить вещество — я предполагаю, что число на самом деле резко возрастет. уронить.

Мелате: Хм. Знаете, одна из вещей, которые я не совсем понимаю при чтении вашей книги, заключается в том, что ваша книга предназначена для разговора для взрослых — людей, которые являются взрослыми и которые, э-э, готовы к такого рода разговорам. разговора.И все же, я имею в виду, я думаю, вы сказали, что от 10 до 30 процентов людей становятся зависимыми.

И, знаете ли, есть дети, которые, несомненно, будут подслушивать подобные разговоры. Что, по вашему мнению, является ответственным способом разработки политики, которая признает, что не все будут входить в эти 70 процентов, которые будут зрело употреблять наркотики в соответствии с инструкциями?

Харт: Я пытаюсь — это все равно, что сказать: «Есть дети, которые не готовы к сексу, поэтому не должны ли взрослые вести себя подобным образом? Разве мы не должны поговорить об этом?»

Здесь важно то, что если подавляющее большинство людей, употребляющих наркотики, не становятся зависимыми, то те, кто становятся зависимыми, должны смотреть дальше наркотиков.

Таким образом, зависимость почти во всем связана с человеком, с тем, что происходит в его жизни и в его окружении. Э-э, это во многом связано с обществом, но почти не имеет ничего общего с наркотиками.

Но слишком легко сказать: [Пародируя] «О, ты пристрастился к кокаину. Поэтому нам нужно убрать крэк-кокаин». Это не… это не ход. Нам нужно выяснить, почему человек пристрастился к крэк-кокаину, а затем помочь этому конкретному человеку справиться с его конкретными проблемами.

Мелате: Справедливо. Я… я думаю, что я пытаюсь обдумать, я думаю, я понимаю вашу точку зрения, но мне интересно, что если мы не решим любую из сопутствующих проблем в нашем обществе, и мы решим внесите изменения, подобные тем, которые вы предлагаете для наркотиков, если это не приведет к потенциально плохим последствиям. Мне просто интересно, сталкивались ли вы с этим.

Харт: Конечно, я думаю о соотношении риска и пользы того, о чем я говорю.Я думаю, что для нас было бы гораздо полезнее прекратить — сегодня — арестовывать кого бы то ни было за наркотики. Вы бы избавились от стольких страданий, просто сделав это. Вам даже не нужно легализовать наркотики или регулировать их юридически. Просто перестаньте арестовывать американцев за наркотики. В этом случае плюсы перевесят минусы.

Мелате: Это интересно. Одна из причин, по которой я хотел поговорить с вами, заключается в том, что в стране, основанной на свободе и свободе, на самом деле есть все эти невидимые третьи рельсы.Вы знаете, вещи, о которых нам на самом деле не разрешено говорить публично. И я хотел поговорить с вами, потому что мне любопытно, если, как сторонник — я не думаю, что рискну здесь сказать — непопулярного мнения, чувствуете ли вы, что вы были получить справедливое судебное разбирательство? И что вы узнали о процессе этого?

Харт: Итак, я ожидал справедливого рассмотрения дела , а не , но это не значит, что это не сводит с ума, когда это происходит в реальном времени.

( Дрожащие, диссонирующие звуки тихо окружают повествование. )

Харт: С момента написания книги я читаю Декларацию Независимости по крайней мере раз в неделю, потому что я . Но, гм, до того, как действительно написать книгу, я… я не думал о Декларации независимости. Я просто подумал: О, это красивые цветистые слова некоторых мертвых парней, у которых были свои проблемы. И они были не очень хорошими людьми. Ну, и поэтому я как бы отмахнулся от этого.

Но мы можем уволить этих парней по любой причине — они были рабовладельцами — по любой причине. Гм, но мы не можем игнорировать принципы, которые поддерживаются в документе, потому что они изложили, что значит быть американцем.

Они ничего не говорили о демонстрации флага или о ношении флага на лацкане пиджака. Они не считались патриотами. Что патриотично, так это защищать права других граждан.

Нам всем обещаны как минимум три неотъемлемых права: жизнь, свобода и стремление к счастью. Это означает, что мы можем жить так, как захотим, в том числе помещать в свое тело то, что мы хотим, до тех пор, пока мы никому не мешаем, пока мы не мешаем другим людям делать то же самое.

( Вступают барабаны. Легкая гитарная мелодия скользит по звуковому ландшафту. )

Харт: Итак, мой идеальный мир таков, что мы просто живем в соответствии с нашим первоначальным обещанием.Вот и все!

И это то, что я хочу. Я хочу, чтобы американцы сказали: «Нам лгали».

А теперь вопрос, что вы делаете?

( Играет легкая клавишная гармония, делая музыку глубокой и полной. )

Габриэль Берби: Этот эпизод был спродюсирован Элвином Мелате и Кэтрин Уэллс с помощью меня, Габриэль Берби. Особая благодарность Мишель Чиаррокка. Проверка фактов Уильямом Бреннаном. Звуковой дизайн Дэвид Херман.Разработка Александра Оверингтона.

Музыка Tasty Morsels и Nelson Nance, дополнительная музыка от Joe Plourde.